Политология. Политика. Общество

Сборник содержит задания в форме тестов по дисциплинам статистика и эконометрика. Все данные структурированы по темам. Цель пособия - помочь студентам глубже изучить теоретический материал осваиваемых дисциплин, отработать навыки решения задач.

Статья посвящена анализу научно-практической конференции «Государственная политика по развитию северных территорий и проблемы ее реализации в России и зарубежных странах», прошедшей в апреле 2016 года в Северном (Арктическом) федеральном университете имени М.В. Ломоносова в рамках Ломоносовских чтений. Особое внимание участников конференции было сфокусировано на процессах формирования и реализации региональной политики в северных регионах различных государств в контексте арктических стратегий и вытекающих из них международных отношений в Арктике.

В статье представлена информация о международной научной конференции «Российский Север и Арктика: история, традиции, образы», посвященной 150-летию со дня рождения известного русского художника А.А. Борисова. Конференция проходила в Северном (Арктическом) федеральном университете имени М.В. Ломоносова в апреле 2016 года. Статья показывает актуальность изучения наследия жизни и творчества А.А. Борисова в XXI веке, раскрывает тематику основных выступлений на секциях конференции, знакомит с предложениями участников конференции, которые нашли отражение в резолюции научного форума.

Обращение российского антикоммунистического изд-ва "Посев" к деятелям литературы, искусства и науки порабощенной России

Целью работы является комплексное исследование теоретических аспектов американской политики демократизации и анализ исторических событий на примерах стран Ближневосточного региона.

Цель данной дипломной работы – изучить структуру латиноамериканскую рабочую силу в динамическом аспекте, выявить ее особенности и основные проблемы данной доли рабочей силы на рынке труда США в начале XXI в.

Территориальное общественное самоуправление (ТОС) - одна из наиболее востребованных в современной России форм участия населения в осуществлении местного самоуправления. Этот факт предопределяет научный интерес к деятельности соседских сообществ, действующих в рамках ТОС и реализующих собственные инициативы по решению местных проблем. В ряде научных исследований специфика развития ТОС в субъектах Российской Федерации рассматривается в контексте восприятия региональной властью важности рассматриваемого института. В то же время, как подчеркивает автор статьи, отличия в развитии ТОС наблюдаются не только при сравнении регионов, но и муниципалитетов одного региона. Речь идет о том, насколько властные структуры на муниципальном уровне оценивают значимость поддержки инициатив ТОС и готовы к системному и конструктивному диалогу с населением. Таким образом, кроме объективных факторов, определяющих объединение жителей, следует сделать акцент на субъективной составляющей, под которой понимается не только наличие социальных акторов, уровень правовой грамотности и опыт гражданского участия местных сообществ, но и позиция органов муниципальной власти. Результаты социологических исследований, проведенных автором в Архангельской области в 2010-2013 годах, позволили сформулировать ряд проблем развития ТОС, а также - представить и описать 4 модели взаимодействия органов муниципальной власти и территориальных сообществ: «параллельное сосуществование», «информационная поддержка», «меркантилизм»,«сотрудничество». В статье содержатся конкретные предложения по развитию ТОС в выбранном регионе.

Статья посвящена анализу истоков международной конфликтности на современном этапе. Автор подчеркивает, что для понимания причин кризиса на Украине необходимо поместить ситуацию в широкий исторический контекст, при этом сфокусировав его на отдельных проблемах международного регулирования. В качестве важнейших исторических вех этого процесса выделяются Ялтинская конференция 4‑11 февраля 1945 г. и саммит на Мальте 2‑3 декабря 1989 г. Ялтинская конференция заложила основы системы международных отношений, просуществовавшей 45 лет; на ней была подтверждена идея европейского плюрализма, имевшая в том числе геополитическое измерение: различные общественные системы должны были научиться бесконфликтному сосуществованию. В то же время подтверждалось общее понимание того, что СССР был великой державой, чьи интересы следовало учитывать. Сложился “ялтинский миф” – способ перманентно поддерживать статус России как великой державы. На конференции было признано, что победами Красной армии СССР заслужил право быть равным партнером в международных делах; именно этот статус пытался вернуть В. Путин, который неоднократно озвучивал сожаление о том, что после окончания холодной войны мнение России стало игнорироваться. В свою очередь, саммит на Мальте ознаменовал начало периода, в ходе которого, как предполагалось, СССР и США станут работать вместе как партнеры совместно с европейскими державами, прежде всего в вопросах европейской безопасности. На практике же он продемонстрировал провал попытки сформировать конструктивную систему по окончании холодной войны: вместо справедливого и всеобъемлющего урегулирования на условиях почетной ничьей, что предлагал М. Горбачёв, холодная война завершилась резко асимметрично. Вместо установления новой структуры властных отношений саммит на Мальте лишь зафиксировал изменение баланса сил и положил начало 25 годам “холодного мира”, которые сменились новой холодной войной. Сдвиг влияния, зафиксированный на Мальте, теперь сопровождался и дискурсивным сдвигом. В итоге в международных отношениях сформировался новый паттерн политики периода после холодной войны, а вместо стратегии вовлечения России возобладала стратегия “хеджирования” – стремление закрепить и распространить влияние западных институтов на Россию и другие страны. В период “холодного мира” все более обострялось противоречие между двумя принципами – “трансдемократией” и “суверенной демократией”, что и сформировало условия для возникновения украинского кризиса и взрыва на Украине в 2014 г.

В статье обосновывается тезис о количественном и качественном расширении “либерального склонения” в партийно-политическом поле западных демократий. Расширение это происходит как в результате экспансии либерализма как такового, так и по причине усвоения либерального кредо социал- демократическими и консервативными организациями. При этом набирает обороты процесс “очеловечивания” либерализма и обретения им индивидуально- группового, “солидаристского” измерения. Прогрессирующий синтез партийных и групповых начал обусловливает “гибридизацию” либерализма, существенно повышающую его общественно-политический вес и значимость. В противовес солидаристскому тренду происходит резкая активизация анархо-сепаратистского индивидуализма ультраконсервативного толка. За обеими этими крайностями, равно как и между ними, выявляются принципиально отличные тренды в общественном сознании, изучение которых становится все более необходимым как с чисто научной, так и с практически-политической точек зрения. В борьбе против правоконсервативного фундаментализма возрастает роль различного рода организаций и сообществ, главную роль среди которых играет либерально ориентированный международный мозговой трест “Политические сети”.

Статья посвящена изучению трех крупнейших направлений в современной теории государственного управления: новое государственное управление, неовеберианство и новое правление (сетевое управление). Авторы прослеживают динамику развития теорий и идей в сфере управления государством и предлагают концептуальную рамку для сравнительного анализа и классификационного распределения систем государственного управления разных стран с целью оценки их состояния и перспектив развития. В работе выделены доминирующие мотивы каждой из парадигм управления и представлены конкретные практики, характеризующие реализацию соответствующих моделей.

В статье рассматриваются теоретические развилки, стоящие за различными способами определения и использования понятия “политический миф”. Основная трудность его концептуализации связывается с тем, что, будучи повсеместно распространенным социальным феноменом, миф весьма “партикулярен” в своих проявлениях, поскольку его “работа” связана с восприятием конкретных групп. Анализируются теоретические дискуссии о нарративной природе современных мифов, их способности воплощаться в невербальных формах, об особенностях мифического способа понимания действительности, о свойствах, определяющих “мифический потенциал” “слова”/знака, а также связи политических мифов с идеологией. Большинство авторов считают ключевой характеристикой современных мифов их способность восприниматься в качестве констатации “естественного порядка вещей”, выступать в качестве широко разделяемых представлений. Рассматриваемая категория является фундаментальной для анализа символической политики. Однако ее эвристический потенциал зависит от того, каким образом определяется исследовательский фокус. В рамках более узкого подхода, связывающего символическую политику с “конструктивистскими” действиями элит, направленными на манипуляцию сознанием масс, “миф” выступает как категория политической практики, указывая на искусственный, симулятивный характер конструируемых знаков. Более широкое понимание символической политики как деятельности, связанной с производством определенных способов интерпретации социальной реальности и борьбой за их доминирование, открывает возможности для интерпретации мифа как коммуникативного процесса, в котором участвуют не только мифотворцы, но и их аудитория. Таким образом, “миф” служит и категорией практики символической политики, и инструментом ее анализа, что несколько осложняет работу с данным понятием.

Автор исходит из представления об институте как общественном явлении, которое в полном своем развитии слагается из трех неотъемлемых составляющих: 1) поведенческого стандарта; 2) правила поведения, которое является символическим представлением этого стандарта в сознании людей; 3) организации, поддерживающей этот стандарт путем наложения санкций на тех, кто это правило нарушает. Пути исторического происхождения институтов были до последнего времени не вполне ясны. Выдвигается гипотеза, согласно которой ведущая роль в формировании институтов принадлежит двум эволюционным факторам: передаче – бессознательной или сознательной – способов поведения от человека к человеку и отбору – естественному или искусственному – этих способов поведения. Приводятся исторические примеры быстрого разрушения старых и успешного строительства новых политических институтов с помощью методов институциональной инженерии, а также возникновения политических институтов естественным путем в качестве побочных продуктов неконтролируемого человеческим сознанием распространения политически значимых способов поведения и их естественного отбора. Отмечается сходство этого процесса с процессом стандартизации ненаследуемых повадок у высших животных. Подчеркивается, что институциональная инженерия, т.е. сознательные действия людей, направленные на изменение частоты встречаемости способов поведения в человеческих сообществах, является самым действенным способом коренного преобразования общественного устройства.

Двадцать лет минуло с того дня, как нас покинул Михаил Яковлевич Гефтер – солдат, историк, диссидент. Автор статьи о научном творчестве Гефтера и его жизненной позиции называет его Учителем жизни. Его биография вплетена в ткань жизни страны, и эта биография такова, что отечественную историю второй половины ХХ в., особенно интеллектуальную историю, невозможно представить, абстрагируясь от фигуры этого совершенно неординарного человека.

В статье анализируются итоги выборов в региональные законодательные собрания 2012‑2014 гг. с точки зрения концепции электоральных и политических размежеваний, представленной в ряде предыдущих работ автора. Предложены способы решения методологических проблем, связанных с различиями в количестве и составе участников выборов по партийным спискам в разных регионах и, как следствие, несовпадением структур электоральных и политических размежеваний. Поднимается также вопрос о влиянии партийной реформы 2012‑2014 гг. на структуру электоральных и политических размежеваний. Автор отмечает, что увеличение числа участников избирательного процесса за счет мнимых партийных величин повлекло умножение измерений политического пространства и косвенно – рост числа электоральных размежеваний. Если в некоторых регионах наблюдалось повышение уровня политической конкуренции, то причиной этого было не появление новых участников, а ослабление административного нажима на избирателей. Констатируется также, что обозначившееся в 2014 г. ужесточение требований к участникам выборов повлекло уменьшение числа электоральных и особенно политических размежеваний, однако не отменило общей тенденции к разделению регионов на те, в которых власть по-прежнему жестко контролирует электоральный процесс, и те, в которых ослабление этого контроля привело если не к либерализации электоральной жизни, то к выходу на первый план межклановых противоречий.

Проблема развития сильных и эффективно действующих институтов местного самоуправления в современной России является одной из самых “болевых” точек в общей концепции построения российского федерализма. В статье анализируется опыт построения системы местного самоуправления в Польше после 1989 г. Крах социалистической системы в странах Восточной Европы с ее подходом к местному самоуправлению исключительно как к системе партийного представительства “на местах” сподвигнул реформаторски настроенную часть польского общества на создание концепции “самоуправляющейся Республики”. Одними из важнейших принципов, которыми руководствовались архитекторы этой фундаментальной реформы, были принципы субсидиарности при широком вовлечении местного населения в процесс управления административными единицами, а также принцип “автономии хозяйствования”, который предоставил местным властям реальные экономические и финансовые возможности для развития собственных территорий. Это в свою очередь позволило большей части системы местного самоуправления не оставаться дотационным институтом, полностью зависимым от принципа распределения финансирования со стороны центральных властей. Серьезные экономические достижения институтов местного самоуправления, выражающиеся в их существенном вкладе в объем польского ВВП, красноречиво свидетельствуют о весьма успешных результатах проведения реформы.

В статье проанализированы некоторые особенности и результаты символической политики постсоветской Украины, реализуемой в условиях коллапса государства и эрозии символических ресурсов конструирования национальной идентичности. Авторы полагают, что одним из факторов, обусловивших провал украинской версии государственного строительства, является тот формат символической политики, который украинские интел- лектуальные и политические элиты выбрали в качестве актуального сценария конструирования украинской национальной идентичности. При этом символическая политика рассматривается как коммуникативный механизм легитимации политического господства и конструирования коллективной идентичности безотносительно к типу политического режима. Это объясняется тем фактом, что все политические режимы ориентированы на выработку эффективной политической коммуникации, которая стабилизирует отношения доминирования в долгосрочной перспективе через выработку легитимного восприятия социального мира и многообразные ритуалы, функциональный смысл которых состоит в том, чтобы в массовом масштабе вовлекать население в воспроизводство символического порядка. В этот процесс оказываются вовлеченными не только политические и интеллектуальные элиты, но и разнообразные агенты социализации и медиа-профессионалы, а социальные аудитории выступают как активные адресаты политической коммуникации, способные к альтернативному декодированию контента вырабатываемой элитами доминирующей идеологии. Важнейшей особенностью легитимирующего нарратива, положенного в основу формирования украинского национального государства, подчеркивают авторы, является его синкретический характер, сочетающий в себе идеологические коды неолиберализма и национализирующегося государственного строительства, за которыми стоят различные типы идентичности. Неолиберальный идеологический код основан на противопоставлении рынка государству и модельной идентичности homo economicus. В свою очередь идеологические нарративы, призванные изобретать нацию, ориентируются не на рационального актора и минимизацию роли государства как неэффективного менеджера, а на макрополитическую идентичность, конструируемую сильным национальным государством.

В журнале преподаватели, научные работники, аспиранты, магистранты и студенты ВГУЭС публикуют результаты собственной научно-исследовательской работы в области экономики, политологии, права, инноваций и высоких технологий, а также материалы по итогам научных конференций

В монографии рассмотрены вопросы становления и развития испано-русских отношений в XVIII в., их роль и место в рамках общего внешнеполитического курса Испании, начиная с посольства стольника П.И. Потемкина в конце XVII в. Особое внимание уделено развитию отношений Испании и России во второй половине XVIII в.: их участию в Семилетней войне, взаимоотношениям во время Войны за независимость США. Рассмотрены причины охлаждения, связанного с созданием в России «северной системы» и началом Русско-турецкой войны, а также их сближения в годы Французской революции. Только выход Испании из антифранцузской коалиции и заключение Базельского союзного договора с Францией в 1796 г. привели к разрыву дипломатических отношений и объявлению войны. Но войны не было – уже в 1801 г. после вступления на российский престол Александра I отношения между двумя государствами были восстановлены. Читатель не только «окунется» в атмосферу XVIII в., увидит ключевые проблемы испанской истории, внешней и внутренней политики Испании, ее место в системе «европейского равновесия», реформы просвещенного абсолютизма, развитие торговли с Россией глазами российских дипломатов, находившихся в те годы в Мадриде, но и узнает о жизни и деятельности С.Д. Голицына, И.А. Щербатова, П.И. Репнина, П.А. Бутурлина, О.М. Штакельберга и С.С. Зиновьева.

С позиций современного научного знания в книге исследуются такие конкретно-исторические проблемы общественно-политической жизни 1953—1964 годов в СССР, как либерализация режима, получившая тогда же название «оттепель», отношение к этому процессу самих наследников Сталина в свете развернувшейся между ними борьбы за лидерство, а также меняющиеся взаимоотношения между властью и обществом, реакция «низов» на исходящие «сверху» импульсы, их отношение к тем или иным внешне- и внутриполитическим мероприятиям советского руководства, эволюция взглядов на деятельность тогдашнего лидера и его динамика. Объектом исследования являются взаимоотношения власти и общества во всём многообразии и противоречивости их проявлений. Особое внимание уделяется изменению взаимоотношений внутри высшего партийного руководства и между этим руководством и советским обществом в период «оттепели».