"Мятежная чета" в Кабуле.
Письма Ф.Раскольникова и Л.Рейснер Л.Троцкому (1922 г.)
Опубликовано в журнале
"Отечественные архивы" No 3 (2003 г.)
20 марта 1921 г. на заседании Оргбюро ЦК РКП(б) было принято решение о направлении Федора
Раскольникова [1] в Афганистан [2]. 29 марта 1921 г. постановлением СНК он утвержден представителем
РСФСР в Афганистане, 30 марта в секретариате Совнаркома РСФСР ему были вручены
соответствующие документы на русском и персидском языках, а уже 16 апреля 1921 г. советское
представительство численностью в 32 человека убыло из Москвы в Кабул [3]. Это назначение для
бывшего командующего Балтийским флотом фактически явилось политической ссылкой за ошибки и
просчеты, приведшие, по мнению партийного руководства страны, к Кронштадтскому выступлению.
Назначенный незадолго до этого (в июне 1920 г.) на свою должность Ф.Раскольников вместо
выполнения прямых служебных обязанностей был втянут в политические интриги, которые вели Г.Е.
Зиновьев [4] и его окружение против Л.Д. Троцкого [5], в дискуссию о профсоюзах, отстаивал взгляды
последнего. Председателю РВСР Троцкому потребовались значительные усилия, чтобы спасти своего
опального сторонника, выхлопотав для него должность полпреда Советской России в Афганистане.
Назначение было единственной возможностью избежать более сурового наказания. Комплектуя штат
представительства, Ф.Раскольников, в свою очередь, стремился включить в него как можно больше
сослуживцев-военморов, многие из которых уже находились под следствием по обвинению в
контрреволюционном мятеже [6]. Дипломатическая миссия была сформирована в кратчайшие сроки. Она
состояла в основном из бывших моряков Балтийского флота.
Все это непростое для Федора Федоровича время рядом была его жена Лариса Рейснер [7]. Она
буквально ни на минуту не оставляла его, морально поддерживая и помогая в организации этого
предприятия. С ним она поехала и в Афганистан. Прибыв в Кабул, вместе с мужем активно включилась в
дипломатическую работу.
Первоначально ее объем был столь велик, что свободного времени не оставалось. Отношения с
руководством Афганистана пришлось строить практически на пустом месте. В стране было очень сильно
влияние Великобритании. Англичане не оставляли надежд если не включить Афганистан в состав своей
колониальной империи, то по крайней мере держать его в сфере влияния. Первостепенное значение эта
задача для британской дипломатии приобрела в начале 1920-х годов, когда стало окончательно ясно, что
советская власть на территории сопредельной с Афганистаном бывшей Российской империи утвердилась
всерьез и надолго. Вернее, Великобританию беспокоило даже не столько само рабоче-крестьянское
государство, сколько идея мировой революции, провозглашаемая его коммунистическим руководством.
В этих условиях, стремясь обезопасить свои колониальные владения в Индии, английское правительство
хотело превратить Афганистан в своеобразный буфер, подобный тому, который страны Запада создавали
в Европе из приграничных с РСФСР государств.
Афганский эмир Аманулла-хан, хотя и заявил о дружбе с Советской Россией и пошел на
установление дипломатических связей, не всегда последовательно придерживался избранного курса
добрососедских отношений. Сказывалось, с одной стороны, влияние проанглийски настроенной знати, с
другой - страх перед распространением революционных идей. Только ненависть к английским
завоевателям удерживала его от разрыва отношений с северным соседом.
Сразу же по прибытии в Кабул Ф.Ф. Раскольников постарался довести до сведения Амануллыхана
и его окружения позицию советского правительства, изложенную в инструкции Наркоминдела
РСФСР. В ней декларировалось: "Мы говорим афганскому правительству: у нас один строй, у Вас
другой; у нас одни идеалы, у Вас другие; нас, однако, связывает общность стремлений к полной
самостоятельности, независимости и самодеятельности наших народов... Мы не вмешиваемся в Ваши
внутренние дела, мы не вторгаемся в самодеятельность Вашего народа; мы оказываем содействие
всякому явлению, которое играет прогрессивную роль в развитии Вашего народа. Мы ни на минуту не
думаем навязывать Вашему народу такой программы, которая ему чужда в нынешней стадии его
развития" [8]. Исходя из этих принципов, советский полпред и начал строить отношения с афганским
правительством. Однако его деятельность встретила активное противодействие со стороны английской
дипломатии, которая любыми способами пыталась дискредитировать советскую внешнюю политику в
целом и ее представителя в частности. Федору Раскольникову пришлось приложить значительные
усилия, чтобы нейтрализовать действия противников. В этом большую помощь ему оказала Лариса
Стр.1