Н. Н.Митрофанов
"Тихий Крым" белого капитана Н. Раевского
Прожитый нами ХХ век, его чудовищные революционно-милитаристские потрясения жестоко
сокрушили столько святого, общественно важного и личного, что даже в пределах биографии какогонибудь
редкого отшельника не от мира сего можно обнаружить следы многочисленных утрат и глубоких
моральных травм, руины несбывшихся надежд. И вот что характерно: пришел следующий век, а жизнь не
устает предъявлять все новые сенсационные иллюстрации разнообразных российских драм и свежие
перечни потерь абсолютно невозвратных.
Изучая счастливо обретаемые первоисточники, мы часто приходим к весьма необходимым
уточнениям исторических фактов, узнаем, чем жили и благодаря чему выжили страстотерпные наши
предшественники -- кровная наша родня по минувшему угарному столетию. Что особенно поражает:
выплывающие из далей времени дневники, эпистолярные собрания, мемуары зачастую способны
соперничать с самыми дерзкими вымыслами романистов! Среди таких удивительных, не сгинувших в
огнеопасной эпохе свидетельств судьба уготовила свое место и редкостному произведению Николая
Раевского под названием "Добровольцы. Повесть крымских дней".
Я не читал похожих литературных работ о Крыме 1920 г., о будничной жизни тех, кто в рядах
белого воинства жертвенно отстаивал тогда последнюю свободную территорию Великой России. Да и
существуют ли подобной кондиции неизвестные нам вещи? Ведь чтобы так описать пережитое, нужен
человек поистине уникальный. Высокоталантливый -- во-первых, и сам по воле Провидения закинутый в
лабиринт исключительных ситуаций -- во-вторых. Ведя повествование от первого лица, автор с самого
начала дает понять, что и главный герой, и его окружение -- персонажи действительности. Люди с
настоящими именами, точными воинскими званиями и собственными характерами, принадлежавшие к
определенным сословиям, с особой убедительностью свидетельствовали своим поведением, как все на
самом деле было. Внимательно знакомясь с деталями житья-бытья молодого офицера-артиллериста
Раевского, можно было составить достаточно полное о нем представление. Умен, образован, духовно
развит, замечательно владеет пером. Раевский не скрывал, что регулярно ведет дневник. Наверное,
поэтому так правдивы некоторые описания природы, метки характеристики, тонки фиксации
психологических состояний сослуживцев и даже случайных попутчиков по крымским дорогам.
Отдельные новеллы его жизни, сошедшиеся в обширном автобиографическом повествовании, часто
весьма лаконичны, но в целом составляют чрезвычайно впечатляющее историко-художественное полотно.
А видел Николай Раевский в Крыму действительно немало. И плохого, и хорошего. Чуть не умер
от тифа -- тяжело больной валялся среди таких же обовшивевших воинов-деникинцев в трюме корабля на
феодосийском рейде, метался на койке в керченском госпитале, трясся на полке санитарного поезда.
Избавившись от жуткой хвори, постигал премудрости воинской специальности в Севастополе в учебных
классах Михайловского бастиона. Хоронил боевых друзей, недавних гимназистов, убитых выстрелами с
вражеского бронепоезда. Ходил со своей батареей в ночные рейды по большевистским тылам. Ему по
воле случая повезет не быть зарубленным после налета буденновцев на поезд под Геническом. В
грянувший октябрьский мороз он с неимоверными усилиями преодолеет пешком страшные версты вдоль
Сиваша по Арабатской стрелке. А потом будет последний исход -- из Севастополя в Константинополь.
Далее -- жизнь в Греции, Болгарии, Чехословакии.
В "Добровольцах" нет начала биографии главного героя -- лишь отдельные вехи военного
послужного списка. Но у нас есть возможность осветить ее немаловажные моменты.
Николай Алексеевич Раевский родился в 1894 г. в уездном городке Вытегре Олонецкой губернии в
семье судебного следователя. С ранних лет его отличала способность самозабвенно отдаваться
избранному делу, умение творчески перерабатывать полученные знания. Из-за постоянных разъездов отца
по делам службы хлопоты по воспитанию детей ложились в основном на мать -- Зинаиду Герасимовну,
урожденную Преснякову. С чего такие первые домашние уроки начинались, Николай Алексеевич хорошо
запомнил.Мама напевала ему стихи Пушкина, читала его сказки.
В 1899 г. пятилетнего мальчугана привезли из посада Малая Вишера, где служил его отец, на
побывку к бабушке и дедушке. Николай Алексеевич через много лет так воспроизводил слова жившей там
же прабабушки Софии, обращенные к нему: "Вот, Колечка, когда ты подрастешь, то вспомни, что я
рассказываю тебе сейчас. Когда мне было 16 лет, на одном балу я видела Александра Сергеевича
Пушкина, а моим учителем в Патриотическом институте благородных девиц был Николай Васильевич
Гоголь. Когда подрастешь, узнаешь, кто были эти великие люди"{*1}. Словно знак судьбы пронес
Николай Раевский по жизни воспоминание о той встрече в доме предков. И -- изумительно! -- этот-то
талисман и вывел его в конце концов на столбовую дорогу, не дав заплутаться и погибнуть в
Стр.1