Антоний Погорельский. Двойник, или Мои вечера в Малороссии
----------------------------------------------------------------------Сверка
произведена по изданию: "Антоний Погорельский. Двойник/Монастырка",
изд-во "Художественная литература", Москва, 1960 г.
OCR & Spellcheck - Александр Усов, 1998.
Оригинал находится: "Русская Фантастика"
----------------------------------------------------------------------ЧАСТЬ
ПЕРВАЯ
Вечер первый
В северной Малороссии - в той части, которую по произволу назвать можно
и лесною, и песчаною, потому что названия эти равно ей приличны - находится
село П***. Среди оного, на постепенно возвышающемся холме, расположен
большой сад в английском вкусе, к которому с северной стороны примыкает
пространный двор, обнесенный каменною оградою; на дворе помещичий дом с
принадлежащими к нему строениями. Из одних окошек дома виден сад, из других
видна улица, а по ту сторону улицы зеленеются конопляники, составляющие
главный доход жителей тамошнего края. Холм окружен крестьянскими избами,
выстроенными в порядке и украшенными (на редкость в той стране) каменными
трубами. В некотором расстоянии от села густой сосновый лес со всех сторон
закрывает виды вдаль.
В этом селе и в этом помещичьем доме жил я безвыездно несколько лет.
Рассказывать, по каким причинам я жил там безвыездно, было бы вовсе
излишне; довольно того, если скажу тебе, мой благосклонный читатель, что я
- покорный слуга твой, - не другой кто, как сам помещик того села. В
течение нескольких лет моего там пребывания время проходило не совсем для
меня весело, но не совсем и скучно, и я на то никак не жалуюсь; ибо где в
поднебесной провести можно время совершенно счастливо, совершенно весело?
Какой человек на свете (я говорю о людях несколько испытанных и не совсем
молодых) может похвалиться, что он где-нибудь или когда-нибудь совершенно
был счастлив? Если ты, любезный мой читатель, еще очень молод, - если
приятности жизни представляются тебе еще в дали блестящей, то ты мне не
поверишь; ты скажешь сам себе: "Теперь я, конечно, не могу назваться
счастливым, теперь недостает у меня того, другого, например, чипов,
почестей, имения; но как скоро достигну до всего, чего желаю, что тогда
помешает мне быть счастливым? Когда человек здоров, молод, богат, знатен,
то он должен быть и счастлив". Ошибаешься, друг мой, молодой читатель! Со
временем ты собственным опытом узнаешь, что совер шенное благополучие не
есть удел этой жизни, и что как бы ни повезло тебе счастие (чего от души
желаю), все-таки оно не довезет тебя туда, куда стремиться будешь. Чем
дальше в море, тем больше горя, - говорил один старик, приятель мои. И я
ему сначала не очень верил; а теперь верю!..
Но спросишь ты у меня, что же тебе делать, чтоб быть, по крайней мере
сколько возможно, счастливым? Скажу в ответ: старайся быть довольным
судьбою своею и не завидуй судьбе других.
Помни золотое правило, почерпнутое мною в молодости из одной учебной
книги, и которое нашел я чрезвычайно полезным в течение жизни своей:
Что господом дано, ты тем и наслаждайся; Чего же не дано, о том не
сокрушайся.
Не забывай никогда, что сокрушаться о том, что не дано тебе, ни к чему
не служит. Сокрушением своим ты не достигнешь того, чего желаешь, а только
потеряешь вкус к тому, что имеешь. Человека, пренебрегающего этим
правилом, сравнить можно с солдатом, который во время похода вздумал бы
крушиться о том, что у него, вместо щей да каши, нет сладких пирогов. Как
часто, в горестные минуты, правило это меня утешало! - Итак, любезный
читатель, вот мой дружеский совет!
Кушай на здоровье пироги, когда они у тебя есть; но не грусти о них и
не посматривай другим в зубы, когда у тебя нет ничего, кроме щей да каши.
Пора, однако, обратиться к делу: я почти признался выше, что иногда и
мне, несмотря на упомянутое золотое правило, бывало скучно. Чаще всего
случалось это но вечерам, когда крестьяне, окончив сельские работы,
предавались покою и около дома моего становилось пусто. Я тогда
обыкновенно садился к открытому окну и в за думчивости слушал унылое пение
молодых крестьянок, до поздней ночи веселящихся на вечеринках. Кому слу
чалось слышать это пение в северной Малороссии, тому не покажется
непонятным, что я не сердился на лай собак, крик филинов и визг летучих
мышей, от времени до времени заглушавших песни красавиц.
В один прекрасный вечер, я, по обыкновению, сидя у окна, мечтал о
Стр.1