Статьи неустановленных авторов
Статьи о критике
Литературная критика 1800--1820-х годов. / Составитель, примеч. и подготовка текста Л. Г.
Фризмана. --М.: "Художественная литература", 1980.
OCR Бычков М. Н.
Содержание
О критике
О критике вообще
О КРИТИКЕ
(ПИСЬМО К ИЗДАТЕЛЮ)
С большим удовольствием читал я в "Вестнике Европы" статью о критике и самое рассуждение об
ней1. Оно мне показалось справедливым, и, вопреки мнению, что будто бы критика была у нас не
позволительна по малому числу сочинителей, я осмеливаюсь думать, что она сделает полезными листки
каждого журнала. Здравое суждение людей, оспоривающих и защищающих достоинство какого-нибудь
творения, нимало не похоже на драку петухов и, напротив, есть обширное поле, гораздо
привлекательнейшее олимпийского игрища. Осмеливаюсь так думать, дозволяя присутствовать критике в
республике литературы, ибо что может быть приятнее и любопытнее для всякого любителя словесности,
как находить в журнале не дерзкий, без основания составленный приговор над трудом неопытного
писателя, могущий заставить его бросить перо в то самое время, когда он только возьмет его в свои руки;
но тот наставительный разбор, то важное искусство, которое, входя в малейшие оттенки картины,
определяет истинное достоинство и живописи и живописца, которое дает читателю ясное понятие о
красотах и лучше всех правил искусства образует вкус его. Критика есть единственное средство,
заставляющее читателя или зрителя действовать во время чтения или зрелища.
Достоинство какого-нибудь предмета обращает на себя вдруг наше внимание и пленяет наши
взоры: это есть наслаждение, свойственное всем нам; но входить в подробности сего достоинства и
размерять образ его с натурою, определять причину тому наслаждению, которое для нас в первом случае,
так сказать, немо и неизъяснимо -- есть дело, свойственное немногим; оно развивает, приводит в
движение все способности, все действующие силы органа, и чем обширнее сие действие, тем очарование
живее. Не все одарены сим быстрым, проницательным взором, не все имеют одинакую степень нежности
и чувствительности. Но суждения и определения, делаемые другими, столь же необходимы и полезны, как
и самые опыты, которые мы передаем друг другу и которым всем обязаны.
Руководствуя, таким образом, умами и вкусом ваших читателей, не только простые любители
словесности, но и самые писатели будут одолжены вам полезными уроками, и вы изберете самый легкий
и надежный способ наставления, совсем не желая быть и даже казаться наставником.
Разберите, например, какую-нибудь совершеннейшую поэму -- труд, без сомнения, важный.
Покажите основание, ход ее, все те сокровенные машины, которые производят ее действие, все то, в чем
успел и в чем погрешил ее сочинитель, оденьте суждение ваше всеми приятностями слога и ума, и тогда,
верьте,-- суждение сие гораздо более сделает меня знающим в искусстве писать эпопею, нежели все
правила, все уроки, которые, не возбуждая в душе моей никакого действия, оставляют в ней самое легкое
впечатление.
На стороне читателей ваших, то есть тех, которые станут руководствоваться вашим разбором,
вашим определением, остается польза: во-первых, следовать наставлению вашему, которое, будучи само
неприметно сокрыто в суждении таким образом, что не обнаруживает желания вашего наставлять, но
предлагает как будто бы одни ваши мнения, тем более приятно, что оно лишено сей скучной учительской
важности; во-вторых, они, невольным образом увлеченные вашею разборчивостию, непременно
приобретают тот вкус, то нежное чувство, которое заставляет пленяться живою красотою,
Стр.1