П. А. Мельников (Андрей Печерский). В лесах. Книга первая.
--------------------------------------------------------------Сканировал
Леон Дотан Корректировала Нина Дотан (сентябрь 2001)
http://ldn-knigi.narod.ru ldnleon@yandex.ru
--------------------------------------------------------------МЕЛЬНИКОВ-ПЕЧЕРСКИЙ,
Павел Иванович (1818-1883)
"В лесах" (1871-1875)
Собр. соч. в 8 т., Москва 1976.
Все примечания, данные в скобках, принадлежат автору.
В ЛЕСАХ
КНИГА ПЕРВАЯ
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
смышленый
Керженца. Ниже
Верховое Заволжье - край
и ловкий. Таково
не
татары. А еще ниже, за
Русь
говору
поселились. Преданья о
"тропу Батыеву" и место
тот
город до сих
честными
боярскими каменными
домами. Цел град, но
Скрылся он
в
полон
господь басурманского
десять ночей
ослепленные. И
Христовым судилищем.
виднеются
хоромы
как
отраженные
Заволжье
привольный. Там народ
сверху
то: пойдет лесная
в
глушь, луговая
исстари уселась по лесам
- новгородцы
давние
от Рыбинска
досужий, бойкий,
вниз
до устья
черемиса, чуваши,
русский, но не таков, как в Верховье. Там новое заселение, а в заволжском
Верховье
наречному
по
людскому
Батыевом разгроме
монастырями, с
палатами, с
Рюриковы времена там
там свежи.
теремами,
Камой, степи раскинулись, народ там другой: хоть
и болотам. Судя
Укажут и
невидимого града Китежа на озере Светлом Яре. Цел
пор - с белокаменными стенами, златоверхими церквами, с
княженецкими узорчатыми
рубленными
с
невидим. Не
разорив Русь Суздальскую, пошел
царь ко граду
либо
чудесно, божьим
Великому
угнать, жен
Батыевы полчища
досель
А
на
повеленьем, когда безбожный
поруганья над
тот град
боярские, дворы посадских
святыней
искали
озере Светлом
видать грешным людям славного Китежа.
царь
из кондового, негниющего леса
Батый,
Китежу, восхотел дома огнем спалить, мужей избить
и девиц в
взять. Не
летним
допустил
града Китежа и
невидим стоит,- откроется перед страшным
Яре, тихим
по
воевать Русь Китежскую. Подошел татарский
наложницы
христианскою. Десять дней,
не
могли сыскать,
вечером,
в воде стены, церкви, монастыри, терема княженецкие,
людей. И слышится
ночам глухой,
заунывный звон колоколов китежских.
Так говорят за Волгой. Старая там Русь, исконная, кондовая. С той поры
зачиналась
сысстари на чистоте стоит,- какова
другой на версту, на
разве
человек
досужий. Чего
наших дней. Добрая сторона, хоть и смотрит сердито на чужанина.
В лесистом Верховом Заволжье деревни
полосе, сколько страды над
себя не прокормишь. Такова сторона!
Другой
две. Земля холодна, неродима, своего хлеба мужику
до масленой хватит, и то в урожайный год. Как ни бейся на надельной
ней ни принимай, круглый год трудовым хлебом
на месте заволжанина давно бы с голода помер, но он не лежебок,
земля не дала, уменьем
побрел заволжский мужик на заработки в чужу-дальнюю сторону, как сосед его
вязниковец, что с
пуговками, с тесемочками
за дело взяться берет. Не
и другим товаром кустарного
промысла шагает на край света семье хлеб добывать. Не побрел заволжанин по
белу свету плотничать, как другой сосед его галка (Крестьяне Галицкого и
других уездов Костромской
выгодный промысел. Вареги
Россию
верно.
Леса
губернии.). Нет. И дома сумел он приняться за
зачал вязать, поярок валять, шляпы да сапоги из
него делать, шапки шить, топоры да гвозди ковать, весовые коромысла чуть не
на всю
делать. А коромысла-то какие! Хоть в аптеку бери -- сделано
заволжанина кормят. Ложки, плошки, чашки, блюда заволжанин точит
да красит; гребни, донца, веретена и другой щепной товар работает, ведра,
ушаты, кадки, лопаты, коробья, весла, лейки, ковши - все, что из лесу можно
добыть, рук его
рубит
не
бурлаки
минует. И смолу с дегтем сидит, а заплатив попенные,
шесты, дрючки, слеги и всякий другой лесной товар
Волга под
лес в казенных дачах и сгоняет по Волге до Астрахани бревна, брусья,
боком, но заволжанин в бурлаки не хаживал. Последнее дело в
кормиться, чем бурлацкую лямку тянуть". И правда.
Живет заволжанин хоть в
Лесу вдоволь,
лыко нипочем,
он, скуки
идти! По Заволжью так думают: "Честней под оконьем Христовым именем
труде, да
мужики в сапогах, бабы в котах. Лаптей видом не видано, хоть слыхом про них
и слыхано.
в редком доме кочедык
самому обуться, как станут его
мясное,
изба у
в сапогах, зимой в валенках, на тот свет в лапотках...
Заволжанин
пятистенная, печь
в достатке. Сысстари за Волгой
а
найдешь. Разве где такой дедушка есть, что с печки уж лет пяток не слезает,
так
ради, лапотки иной раз ковыряет, нищей братье подать, либо
в домовину обряжать. Таков обычаи: летом
без горячего спать не ложится, по воскресным дням хлебает
него
с трубой; о черных избах
да
земля Русская, там чуждых насельников не бывало. Там Русь
была при прадедах, такова хранится до
малые, зато частые, одна от
Стр.1