П. Л. ЛАВРОВ
Очерки вопросов практической философии
Ограничение справедливости;
Собственность
Оригинал здесь - http://libelli.ru/z/12/lavrov.zip
Родившись из столкновений между равносильными личностями, начало справедливости
вследствие своей общности должно было распространиться на отношения к слабейшим. Милосердие...
заменилось в источнике действий справедливостью, не унизительной ни для кого. Начало каждому по его
достоинству нашло и здесь приложение. Оно обратилось в правило: личности низшие, но доступные
развитию, должны быть доведены до высших для них возможного развития степеней их достоинства.
Поэтому слабого должно поддерживать, больного - лечить, незнающего - просветить. В присутствии
личностей с несовершенным сознанием и несовершенной волей творческая фантазия сделала еще шаг,
вложила сознание развитой человеческой личности в существа, лишенные этой способности. Ребенок еще
не имеет сознания своей действительной потребности, то есть потребности равномерно развивать все
стороны своей личности сообразно своему достоинству; безумный, идиот потеряли это сознание. Но и на
них распространяет человек начало справедливости: он становится адвокатом и неразумного существа,
влагая в нею свой разум и требуя от себя и от других людей действий, которые могло бы справедливо
требовать это существо. И во имя справедливости ребенок получает воспитание, помешанный - пособие.
Затем представляется дальнейшая задача - распространение начала справедливости на животных и
на вещи.
Этот вопрос, по-видимому, неразрешим, потому что человек не нашел возможности удовлетворять
в этом случае одному из условий справедливости: стать в воображении па место нечеловеческого
существа и определить его достоинство...
...Недостаток полноты в теории справедливости имеет следствие, выказавшееся в последнее время
тревожным общественным вопросом... Этот вопрос неумолимой и неотразимой загадкой стоит перед
будущими законодателями; это - начало собственности. Все его затруднение заключается в
неразрешенном противоречии теории эгоизма и справедливости, именно в том пункте, где рождается этот
вопрос. Нравственное стремление человеческого духа в Новое Время заключается в подчинении всех
отношений началу справедливости. Выйдя из встречи двух равносильных эгоистических личностей, это
начало стремится расшириться беспредельно и охватить все. Для человека то лишь нравственно, что
справедливо; все остальное может быть приятно, полезно, выгодно, благоразумно и т. п., но не имеет
права называться нравственным. Но из предыдущего анализа начала справедливости видно, что это
начало предполагает идеальный суд между двумя существами, не допуская никакого постороннего
вмешательства. Я вхожу в отношение к чему-нибудь; я идеально ставлю себя на его место, а его на свое;
допускаю в нем настолько же сознание его достоинства, насколько сам сознаю его достоинство,
насколько сам сознаю свое собственное; делаюсь его адвокатом, потом, помня собственное достоинство,
принимаю, что оба эти достоинства равноправны, и произношу беспристрастный суд. Мы видели, что
одно из условий справедливости есть способность понять, в чем состоит чужое достоинство. Для этого
надо иметь возможность, хотя бы идеально, стать на место существа, о котором идет речь. Но человек не
нашел возможности стать в воображении в положение животного, тем более в положение
бессознательной вещи. Еще говоря о близких к человеку животных, мы находим в них нечто общее с
человеком; во всем живом есть по крайней мере общая с человеком жизнь. Но в растении, в почве - что
туг общего?
При совершенном отсутствии одного из четырех условий справедливости человек не может и
думать о решении на основании начала справедливости вопроса о собственности. Правило "каждому
свое" не имеет смысла, когда другое существо в отношении есть земля, дерево, словом, вещь, потому что
для человека свое какой-либо вещи немыслимо.
...Если два человека имеют притязания на вещь, то спор их справедливость решить не может, а
решает принуждение, постановление или право сильного. Вопрос о нраве собственности неразрешим,
потому что не разрешен вопрос о праве вещи быть или не быть собственностью. Последним рассуждение
Стр.1