Александр Иванович Куприн
Сны
Текст сверен с изданием: А. И. Куприн. Собрание сочинений в 9 томах. Том 3. М.: Худ.
литература, 1971. С. 443 - 446.
I
В раннем детстве меня посещала очень странная греза. Это случалось тогда, когда я подолгу
глядел из окна на улицу. Бежали люди туда и сюда, встречались, мелькали мимо друг друга,
останавливались, улыбались, размахивали руками; грохотали извозчичьи экипажи, с понурыми
послушными лошадьми, со сгорбленными извозчиками на козлах; женщины, мужчины, дети, собаки -- все
это беспрерывно текло и текло целыми часами по улице.
И тогда мне начинало казаться, что люди только притворяются такими озабоченными,
торопливыми, равнодушными и чужими -- притворяются потому, что не помнят, забыли о чем-то самом
главном, громадном и торжественном. И я думал: вот-вот оно наступит. Сразу, в один невообразимо
короткий момент пронесется по всему миру одна и та же чудная, забытая мысль,-- и сразу все
остановится. Люди, животные, дома, камни, облака на небе -- все, все,-- живое и неживое, с изумлением
встрепенется, замрет, замолкнет и прислушается. И тогда высоко над миром ясно раздастся труба
архангела, призывающая к Страшному суду.
С трепетом в детском сердце, со страхом и с глубокой верой ждал я чуда. Ждал до тех пор, пока
вдоль по темной улице не протягивались двумя золотыми цепями огни фонарей.
II
Был у меня также один страшный сон, повторявшийся почти каждый месяц и мучивший меня.
В темной голой комнате томится несколько человек, раздавленных ужасом, дрожащих,
обессиленных. Я тоже с ними. Некоторые из нас сидят вдоль стен, по углам, и, обхватив руками
угловатые колени, медленно качаются взад и вперед. Другие рвут на себе волосы. Иные ходят взад и
вперед, избегая друг друга при встречах уклончивыми движениями, движениями зверей, запертых в
клетку.
Но ни одного слова, ни одного звука не произносят наши губы, оледенелые от ужаса. Глаза наши,
не отрываясь, устремлены, точно прикованы невидимыми нитями к тому месту в стене, где находится
дверь. Время от времени она отворяется, и тотчас же один из нас, без зова, покорно, низко опустив голову,
идет и исчезает за дверью. Дверь опять закрывается.
Но на минуту мы все видим огромную комнату, залитую багровым светом, в котором мечутся
бледные, измученные тени, слышим крики боли и отчаяния и, наконец, видим его -- Палача! Он стоит
неподвижно, огромный, сильный и серьезный, красное платье тесно обтягивает его мускулистое тело, его
широкое лицо бледно. Это -- Палач, и так его зовут потому, что у него нет другого имени.
Закрывается дверь -- и снова темница и ужас. Я знаю, что сейчас придет и моя очередь. В
смертельной тоске я хватаюсь руками за голову и шепчу:
-- Нет... не может быть... Это сон, это только сон. Я сейчас проснусь!..
Но я не просыпаюсь и опять думаю, весь холодея и дрожа от страха:
"Если бы я спал, то не думал бы о том, что сплю. Все это живая, настоящая действительность: эти
отчаянные, безмолвные фигуры, кровавая комната. Палач, ожидающий меня... Смерть!"
Открывается дверь. "Моя очередь",-- думаю я и покорно встаю, чувствуя ужас каждой частичкой
своего тела.Широкое, бледное лицо Палача поворачивается ко мне. И тогда я просыпаюсь.
Стр.1