Александр Иванович Куприн
С улицы
Текст издания: А. И. Куприн. Собрание сочинений в 9 томах. Том 3. М.: Худ. литература, 1971. С.
364 - 396.
Электронная версия: В. Есаулов, октябрь 2007 г.
I
Да, совершенно верно. Это вы совершенно правильно определили, господин... извините, не имею
высокой чести знать ваше имя, отчество... Главная причина, отчего я погиб и теперь так низко
пресмыкаюсь,-- это слабость моего характера. Так и присяжный поверенный объяснял на суде, когда меня
судили. "Перед вами, господа присяжные заседатели, яркий пример физического и нравственного
вырождения на почве наследственного алкоголизма, плохого питания, истощения и дурных болезней".
Перед этим меня трое профессоров осматривали, и они то же самое сказали в один голос. Я тогда же эти
слова занес себе в записную книжку. Потому что, должен признаться: я хоть и потерял облик и подобие
интеллигентного человека, но люблю людей с образованием и уважаю науку.
Поглядев на меня, вы ведь, конечно, не скажете, что сей самый, сидящий перед вами субъект тоже
в свое время стоял на хорошей дороге и мог сделать себе имя и карьеру. Но это поистине так. Выражусь
символически. Тут есть на Пересыпи один трактирчик, под названием "Ягодка", с правом крепких
напитков, самый -- извините -- вертеп. И в этом трактире висят за буфетом две картины, вроде как бы
указание или напоминание, если кто еще в трезвом виде. На одной изображен некий оборванный
мужчина, скажем, вроде меня; спит в грязи под забором, и тут же рядом хрюкает свинья. И подписано:
"Мог бы быть человек" с восклицательным знаком. А на другой картине написано: "Покупал за
наличные,-- покупал в кредит", и нарисованы два индивидуума. Один худой, обдерганный, штаны снизу
собачки обкусали, схватил себя за голову, и глаза у него наружу вылезли -- это который в кредит. А
другой сидит к нему задом, этакий, знаете, толстый буржуй с бакенбардами, развалился с сигарой и
смеется, а перед ним касса, и вся набита золотыми столбиками. Картины эти -- лубочные, дешевка, и я сам
по торговой части никогда не занимался, но внимания заслуживают. Потому что это вроде намека на мою
собственную жизнь. Ха-ха! Буфетчиком там Вукол Наумыч. Жестокий старик. Я ему раз говорю: "Ты бы,
Вукол Наумов, заказал бы еще и третью картину нарисовать. Как будто бы этот общипанный схватил
этого самого банкира одной рукой за манишку, а другой рукой нырнул в несгораемую кассу. А внизу
подпись: "И что из этого вышло". Но конечно, буфетчик шуток не понимает. Я ему сказал просто для
аллегории, а он хотел городового кричать. Что как будто бы я его самого угрожал таким способом.
Известно -- хам.
Про третью картину, то есть это про мою фантазию, я вам, милостивый мой государь, не напрасно
сделал пример. Потому что я сам однажды попробовал такой практикой заняться, и через это вычеркнут
из списка жизни. Слава еще богу, что коронный суд, с участием присяжных заседателей, признал меня в
состоянии невменяемости и отпустил на свободу. А то пришлось бы мне идти добывать "медь и злато" в
местах столь отдаленных.
Если уж к этому подошло, то, позвольте, я лучше все по порядку. Вы меня извините, господин, но
по вашей внешности и по разговору я всего скорее заключу, что вы, должно быть, сотрудник. Ну, что ж,
может быть, моя автобиография пригодится вам для воскресного фельетона или для популярно-научной
статьи. Я с удовольствием. Например, озаглавьте: "К вопросу о том, как некоторые личности бестолково
устраивают свою жизнь". Или, еще лучше -- просто: "Исповедь преступного типа". Можно, кстати, вас
разорить еще на парочку? Только уж позвольте спросить обыкновенного, за восемь копеек. Оно по
крайности без глицерину. Эй, псст! чижик!.. Пару пива. Чего ты смотришь, дурак, как козел на новые
ворота? Это барин угощают. Не видишь, кому служишь, болван?
Не доверяет, холуй. Правда, я здесь как-то однажды большой тарарам наделал. Ну, кроме того, и
экипировка моя. Знаете, как в "Гранд-отеле" одна шансонетка поет:
Арри-ги-налиный мой костюм,
Блестящий мо-ой наряд,
Тара-тара, тири-тири...
Стр.1