Москва в первый год войны.
Физиологические очерки
Источник: Кржижановский С. Д. Воспоминания о будущем: Избранное из
неизданного/Сост., вступ. ст. и примеч. В. Г. Перельмутера.--М.;Моск. рабочий, 1989.-- 463 с. ISBN
5-239-00304-1
OCR и редакция: Сергей Кузнецов
Окна
Еще до войны начали они высматривать войну: окна Москвы. По прозрачной поверхности их
легли бумажные кресты и зигзаги. Мы рядили стекло, работая ножницами и клеем, в ажурное белое
платье. После на смену белым полоскам пришли синие и фиолетовые. Окна неохотно отвыкали от своей
природной наготы. Да и нам, подневольным закройщикам, они казались стеснительной, мешающей и
солнцу и глазу одеждой с чужого, лондонского плеча.
А там и самая война с чужих плеч на наши. Под плетение бумажных полосок -- плотная синяя
подкладка штор. Вместе с надвигающимися сумерками -- разворачивающиеся рулоны маскировки.
Раскройте ладонь: по ее поверхности -- крестами и зигзагами бегущие линии. Хироманты по их
рисунку угадывают характер владельца ладони, утверждают, что сочетание на ладонных кривых у
каждого из нас строго индивидуально, не знает вторых экземпляров. Может быть, это чушь. А вдруг не
чушь? Мало ли каких а вдругов посыпалось на нас с ясного неба со дня прихода войны. Жила ж, была ж
со времен древних греков хиромантия -- дайте пожить, хотя бы в виде чистого допущения, и
фенетрологии.
Я часто брожу мимо, казалось бы, таких знакомых стеклянных прямоугольников, впластавшихся
в кирпичные стены домов. Шеренга над шеренгой. Построены поэтажно. На флангах -- рослые в
зеркальных, из ромбов и квадратов, мундирах створы подъездов. Теперь я не узнаю их. По плоским
лицам окон пошли морщины и борозды, у каждого из них свое выражение, свой, я бы сказал, взгляд на
мир.
Существует не слишком хитрая загадка: озеро стеклянно, а берега деревянны. Разгадка: окно. Но
сейчас любое окно, глядящее на улицу Москвы, превратилось в загадку. Притом гораздо более хитрую и
сложную, чем та, которая только что себя сказала. За бумажными иксообразно склеенными полосками
живут некие двуного-двуруко-двуглазые иксы. Попросту заклейщики. Работа ножницами, руками и
клеем -- это уже высказывание. Демаскировка психики. Медлительность или торопливость,
тщательность или небрежность, подавленность или бодрость -- все это должно так или этак да отразиться
в способе заклейки окна. На стеклянной ладони, хочешь не хочешь, проступают бумажные линии.
Фенетрология получает старт. Пусть стекла теряют часть своей прозрачности, зато те, кто живут за их
створами, делаются чуть-чуть прозрачны, доступны глазу и пониманию любого прохожего. При одном
условии: если этот глаз достаточно остер и способность понимать хорошо знает свое дело -- понимать.
Но довольно введений. Пусть ведет улица. И пусть говорят окна.
Вот это, например, на втором этаже, первое справа. Тоненькие бумажные дорожки, кое-как
приклеенные к стеклу. Концам их лень дотянуться до углов оконной рамы, один даже отклеился и свис.
Человек, живущий за этой стеклянной поверхностью, скользит по жизни, как дождевая капля по окну.
Он не любит делать, предпочитает отделываться. Его мысли в дурной компании: авось, небось и какнибудь
-- их неразлучные друзья. Он всюду торопится и никуда не поспевает. Основной рефлекс: взмах
отмахивающейся руки. Ходовые слова: "Обойдется" -- "Ах, оставьте!" -- "Мало ли что?" -- "И не
подумаю". Ну а если и немецкая бомба махнет по стеклу воздушным рукавом? Что тогда? Тогда
приятель авося и небося задумается, покачает головой и скажет: "Кто бы мог знать?", или: "Вот так
фунт!" Хотя слово "тонна" и больше подходило б к данной ситуации.
Окно в полуподвальном этаже говорит по-иному. Его широкая поверхность с вертикальными
фрамугами в верхней ее части -- плотно и сплошь под газетными листами. Они успели уже пожелтеть
под натиском золотых солнечных лучей, пробующих протиснуться внутрь, в обиталище жителя
полуподвала. Но тщетно. Не на таковского напали. Ипохондрик, выгнавший солнце вон, зафрамужный
человек тверд и упрям в своих решениях. "Сегодня белые крестики, завтра синие кресты, послезавтра
бумажные шторы, а там, еще чего недоброго..." И зафрамужник, густо смазав окно крахмальным клеем,
Стр.1