В.Г.Короленко
Сказание о Флоре, Агриппе и Менахеме, сыне Иегуды
--------------------------------------------------------------------Книга:
В.Г.Короленко. Собрание сочинений. Том 2. Повести и рассказы
Государственное издательство художественной литературы, Москва, 1954
Взято с сайта: http://textsharik.narod.ru/
--------------------------------------------------------------------Подготовка
текста и примечания: С.Л.КОРОЛЕНКО и Н.В.КОРОЛЕНКО-ЛЯХОВИЧ
I
В то время Рим вознесся могуществом
над всеми народами, а его
владычество простерлось от края до края земли.
В Европе римляне победили галлов и крепких телом германцев и бриттов,
огражденных, кроме океана, еще стеною, и горную Испанию, охваченную морями.
А также Греция и народы, живущие около Понта, и многие другие признали
власть орла.
В Африке от Столпов Геркулеса и до
Чермного моря,
Карфаген и
бесчисленные эфиопы подчинились силе оружия и обязались поставлять запасы,
которыми в течение восьми месяцев питался римский народ.
В Азии пятьдесят городов поклонялись правителю Рима,
глядя на
дикторские пучки, окружавшие консулов. {Прим. стр. 216}
Египет и Аравия, народы Индии и мидяне, и парфяне, и гордые киринеяне,
ведущие свой род от лакедемонян. и мармаридяне, и страшные сиртяне, и
насамоны, и мавры, и нумидяне и многие другие народы, сложив оружие,
склонились под ярмо и трепетали...
Трепетали уже не перед мечом
завоевателей, но перед пучками дикторских розог, которые напоминали народам
об их постыдном рабстве.
Стихло сопротивление захвату, руки борцов упали в бессилии смерти,
смежились очи, обращавшиеся к свободе, смолкли голоса, звучавшие призывом к
защите... Над затихшим в ужасе миром взвился римский орел, и владычество
Рима легло над порабощенной землей...
И мир на время наступил в мире. Но он нес с собою не процветание, а
зло. Не маслина цвела на ниве жизни, а волчец и терн, потому что нива жизни
поливалась не благодатным дождем, а кровавым потом рабства, и над землею от
края до края стоял стон угнетенных...
И гордый Рим питался плодами рабства, как орел-стервятник питается
падалью; от этих плодов яд разливался в народе, которым прежде всего
отравились правители.
Первые кесари, встречая отпор и сопротивление народов, еще не забывших
свободу, часто вспоминали о благоразумии; мерами кротости привлекали они
тех, чьи руки могли еще мечами защищать вольность; под цветами человеколюбия
скрывали они цепи рабства, чтобы не вызывать в гордых сынах свободы -
желания смерти в бою.
И потому, завоевав Иудею, они оставили народу отеческие законы и веру в
Единого, и собственное правление. А вторгаться воинам в пределы храма
запретили под страхом смерти.
Но вот клики борьбы за свободу повсюду стихли, пало сопротивление
насилию завоевателей, мир склонился в изнеможении, кой-где только в бессилии
потрясая цепями. И так шли годы. Римляне привыкали повелевать, мир привыкал
повиноваться. В сердце Рима росло высокомерие и гордость. Он думал: "Кто
посягнет ныне на мое владычество?" И отвечал: "Никто". А в остальном мире
рабство укореняло привычки страха и низкого преклонения.
И Рим в безмолвии общего рабства рычал на вселенную, как хищный лев
ночью среди ливийской пустыни. А вселенная, как пустыня, со страхом внимала
рычанию насильника, помня страдания отцов, но забывши их доблесть.
И по мере того как в народах смолкало святое чувство гнева,- в Риме
терялась мера благоразумия.
После кесарей Юлия и Августа воцарился свирепый Тиверий, а за ним Кай -
безумец, мечтавший о том, чтобы обезглавить вселенную в лице самого Рима. И,
наконец, после слабоумного Клавдия,- жесточайший из людей Нерон попирал
законы бога и природы с высоты кесарского престола, на виду у вселенной. "На
вершине горы поставил он ложе разврата", смеялся над добродетелью и кровью
невинных напоил содрогавшуюся землю...
В Иудее же не было давно ни кроткого Петрония, ни даже Пилата, который
некогда вынес из священного города знамена с изображением кесаря, чтобы не
оскорбить народного чувства. Но Албин, правитель, человек алчный и жестокий,
подобный разбойнику, свирепствовал над беззащитными, так что не было
Стр.1