- Не скоро еще, - до метели вряд ли доехать, - вишь, закуржавело как, сивера идет. <...> Слышно, как снег под
полозьями поскрипывает, зимний ветер - сивера - гудит в темном бору, ветви елей протягиваются к узкой
лесной дороге и угрюмо качаются в опускающемся сумраке раннего вечера. <...> Кибитка узка, под бока давит, да еще некстати шашки и револьверы
провожатых болтаются. <...> К счастию - вот и одинокий огонек станции на опушке гудящего бора. <...> Мои провожатые, два жандарма, бряцая целым арсеналом вооружения, стряхивают снег в жарко
натопленной, темной, закопченной избе. <...> А вьюга на дворе разыгрывалась, мелким снегом в окна сыпало, и по временам даже
свет лучины вздрагивал и колебался. <...> Даже хозяйка сложила свою прясницу с пряжей и улеглась, перестав светить
лучину. <...> Водворился мрак и молчание, нарушаемое только порывистыми ударами налетавшего ветра. <...> В голове, под шум бури, поднимались и летели одна за другой тяжелые мысли. <...> - Не спится, видно, господин? - произносит тот же провожатый - "старшой", человек довольно
симпатичный, с приятным, даже как будто интеллигентным лицом, расторопный, знающий свое дело и
поэтому не педант. <...> В пути он не прибегает к ненужным стеснениям и формальностям. <...> Другой провожатый, молодой "подручный", спит
сном здорового, но крепко утомленного человека. <...> - Удивляюсь я вам, - слышится опять ровный грудной голос унтера, - народ молодой, люди
благородные, образованные, можно сказать, - а как свою жизнь проводите... <...> Верьте слову: иной раз бывает - просто, кажется, на свет не глядел
бы... <...> Служил хорошо, можно
сказать, с полным усердием, все больше по нарядам: в парад куда, к театру, - сами знаете. <...> Майор у нас земляк мне был и, как видя мое
старание, призывает раз меня к себе и говорит: "Я тебя, Гаврилов, в унтер-офицеры представлю... <...> Через неделю этак места зовет меня дневальный к начальнику и унтер-офицера одного вызывает. <...> Смотрите, не зевать, справьтесь, говорит, ребята молодцами, - барышню вам везти из замка,
политичку, Морозову <...>
Чудная.pdf
Владимир Галактионович Короленко
Чудная
(Очерк из 80-х годов)
------------------------------------------------------------------------------Книга:
В.Г.Короленко. "Избранное"
Издательство "Просвещение", Москва, 1987
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 25 мая 2002 года
------------------------------------------------------------------------------I
-
Скоро ли станция, ямщик?
- Не скоро еще, - до метели вряд ли доехать, - вишь, закуржавело как, сивера идет.
Да, видно, до метели не доехать. К вечеру становится все холоднее. Слышно, как снег под
полозьями поскрипывает, зимний ветер - сивера - гудит в темном бору, ветви елей протягиваются к узкой
лесной дороге и угрюмо качаются в опускающемся сумраке раннего вечера.
Холодно и неудобно. Кибитка узка, под бока давит, да еще некстати шашки и револьверы
провожатых болтаются. Колокольчик выводит какую-то длинную, однообразную песню, в тон
запевающей метели.
К счастию - вот и одинокий огонек станции на опушке гудящего бора.
Мои провожатые, два жандарма, бряцая целым арсеналом вооружения, стряхивают снег в жарко
натопленной, темной, закопченной избе. Бедно и неприветно. Хозяйка укрепляет в светильне дымящую
лучину.
- Нет ли чего поесть у тебя, хозяйка?
- Ничего нет-то у нас...
- А рыбы? Река тут у вас недалече.
- Была рыба, да выдра всю позобала.
- Ну, картошки...
- И-и, батюшки! Померзла картошка-то у нас ноне, вся померзла.
Делать нечего; самовар, к удивлению, нашелся. Погрелись чаем, хлеба и луковиц принесла
хозяйка в лукошке. А вьюга на дворе разыгрывалась, мелким снегом в окна сыпало, и по временам даже
свет лучины вздрагивал и колебался.
- Нельзя вам ехать-то будет - ночуйте! - говорит старуха.
- Что ж, ночуем. Вам ведь, господин, торопиться-то некуда тоже. Видите - тут сторона-то какая!..
Ну, а там еще хуже - верьте слову, - говорит один из провожатых.
В избе все смолкло. Даже хозяйка сложила свою прясницу с пряжей и улеглась, перестав светить
лучину. Водворился мрак и молчание, нарушаемое только порывистыми ударами налетавшего ветра.
Я не спал. В голове, под шум бури, поднимались и летели одна за другой тяжелые мысли.
- Не спится, видно, господин? - произносит тот же провожатый - "старшой", человек довольно
симпатичный, с приятным, даже как будто интеллигентным лицом, расторопный, знающий свое дело и
поэтому не педант. В пути он не прибегает к ненужным стеснениям и формальностям.
- Да, не спится.
Некоторое время проходит в молчании, но я слышу, что и мой сосед не спит, - чуется, что и ему
не до сна, что и в его голове бродят какие-то мысли. Другой провожатый, молодой "подручный", спит
сном здорового, но крепко утомленного человека. Временами он что-то невнятно бормочет.
- Удивляюсь я вам, - слышится опять ровный грудной голос унтера, - народ молодой, люди
благородные, образованные, можно сказать, - а как свою жизнь проводите...
- Как?
Стр.1