Николай Карамзин
Нечто о науках, искусствах и просвещении
Que les Muses, les arts et la philosophie
Passent d`un peuple a l`autre et consolent la vie!
St. Lambert {*}
{* Пусть музы, искусства, философия переходят от народа к народу и услаждают жизнь! СенЛамбер
(франц.). - Ред.}
Оригинал здесь - http://imwerden.de/
Был человек - и человек великий, незабвенный в летописях философии, в истории людей, - был
человек, который со всем блеском красноречия доказывал, что просвещение для нас вредно и что науки
несовместны с добродетелию!
Я чту великие твои дарования, красноречивый Руссо! Уважаю истины, открытые тобою
современникам и потомству, - истины, отныне незагладимые на досках нашего познания, - люблю тебя за
доброе твое сердце, за любовь твою к человечеству; но признаю мечты твои мечтами, парадоксы -
парадоксами.
Вообще рассуждение его о науках { Discours sur la question, proposee par l`Academie de Dijon, si le
retablissement des Sciences et des Arts a contribue a epurer les moeurs? (Рассуждение о вопросе,
предложенном академией города Дижона, способствовало ли развитие наук и искусств очищению нравов
(франц.). - Ред.).} есть, так сказать, логический хаос, в котором виден только обманчивый порядок или
призрак порядка; в котором сияет только ложное солнце - как в хаосе творения, по описанию одного
поэта, - и день с ночью непосредственно, то есть без утра и вечера, соединяются. Оно есть собрание
противоречий и софизмов, предложенных - в чем надобно отдать справедливость автору - с немалым
искусством.
"Но Жан-Жака нет уже на свете: на что беспокоить прах его?" - творца нет на свете, но творение
существует; невежды читают его - самые те, которые ничего более не читают, - и под эгидою славного
женевского гражданина злословят просвещение. Если бы небесный Юпитер отдал им на время гром свой,
то великолепное здание наук в одну минуту превратилось бы в пепел.
Я осмеливаюсь предложить некоторые примечания, некоторые мысли свои о сем важном
предмете. Они не суть плод глубокого размышления, но первые, так сказать, идеи, возбужденные чтением
Руссова творения { Новая пиеса одного неизвестного немецкого автора, которая нечаянно попалась мне в
руки и в которой бедные науки страдают ужасным образом, заставила меня прочесть со вниманием
"Discours" de J.-J. ("Рассуждение" Жан-Жака (франц.). - Ред.). - Примечания мои неважны, но они по
крайней мере не выписаны ни из Готье, ни из Лаборда, ни из Мену, которых я или совсем не читал, или
совсем забыл. - Что же принадлежит до господина немецкого анонимуса, то он, кроме злобы, тупоумия и
несносного готтедского слога, ничем похвалиться не может; на такие сочинения нет ответа.}.
Со времен Аристотелевых твердят ученые, что надобно определять вещи, когда желаешь говорить
об них и говорить основательно. Дефиниции, или определения, служат фаросом в путях умствования -
фаросом, который беспрестанно должен сиять пред глазами нашими, если мы не хотим с прямой черты
совратиться. Руссо пишет о науках, об искусствах, не сказав, что суть науки, что искусства. Правда, если
бы он определил их справедливо, то все главные идеи трактата его поднялись бы на воздух и рассеялись в
дыме, как пустые фантомы и чада Химеры: то есть трактат его остался бы в туманной области небытия, - а
Жан-Жаку непременно хотелось бранить ученость и просвещение. Для чего же? Может быть, для
странности; для того, чтобы удивить людей и показать свое отменное остроумие: суетность, которая
бывает слабостию и самых великих умов!
Несмотря на разные классы наук, несмотря на разные имена их, они суть не что иное, как познание
натуры и человека, или система сведений и умствований, относящихся к сим двум предметам
{ Познание сих двух предметов ведет нас к чувствованию всевечного творческого разума.}.
От чего произошли они? - От любопытства, которое есть одно из сильнейших побуждений души
человеческой: любопытства, соединенного с разумом.
Добрый Руссо! Ты, который всегда хвалишь мудрость природы, называешь себя другом ее и
Стр.1