Ис этого момента каждый—и Нина, и Васенька, иМакарская, и Бусыгин, и, главное, сам Сарафанов-старший переживают миг прозрения. <...> И тогда наступает истинная внутренняя свобода души. <...> ИСарафанову уже ничто не мешает излить нежность ко всем своим детям — и к обретенному старшему сыну, хотя он и не сын вовсе. <...> Икаждый теперь без всякой задней мысли может надеяться, что выстроит свою будущую жизнь так и с тем, кто более всего по нраву и по душе. <...> Потому что правда-покаяние относительно себя, а не других—действительно освобождает душу от скверны и дарит надежду. <...> В конце января 2016 года прошла практически незамеченной одна круглая дата исполнилось 240 лет со дня рождения великого немецкого писателя Э.-Т.-А. <...> Похоже, лишь петербургский Театр юного зрителя откликнулся на это выдающееся событие — возможно, непредумышленно. <...> На сцене ТЮЗа идут два спектакля — по произведениям великого романтика “Щелкунчик мастера Дроссельмейера” в повсегда стояли особенно остро, а сейчас, в условиях торжества бездуховности, приобретают дополнительную остроту. <...> На стороне идеального мира выступают юные духом и телом, в “Щелкунчике” это девочка Мари, в “Видениях” грезит о высоком юноша, студент Ансельм. <...> Оба спектакля имеют жанровое определение “фантазия”, оба идут на Большой сцене ТЮЗа, храбро покоряя это обширное прострастановке Игоря Селина и премьера “Гофман. <...> Но возможно, дело еще в том, что для “целевой” юной аудитории проблемы обретения себя в мире этих миров — — реальном или идеальном, равно как и наглядность несовпадения нство, оба спектакля очень красивы — с прихотливой игрой света, использованием спецэффектов. <...> Видения” воспроизводит некоторые сценические приемы “Щелкунчика” — кружение персонажей на поворотном круге, их возникновение из люков или внезапное появление в портальных окнах. <...> Такое удвоение приемов воспринимается не как заимствование, а как мостик, переброшенный от одного произведения Гофмана <...>