Из еврейских поэтов

Песнь Астарте и Белу Лесные чары Смерть Тамуза В знойный день. <...> Идиллия из жизни евреев в Тавриде Вареники. <...> Х. Н. Бялик Предводителю хора Залман Шнеур Под звуки мандолины Давид Фришман Для Мессии Давид Шимонович На реке Квор Ицхак Каценельсон Родине Яков Фихман <...> Крикни волку в даль степей: "Вспрянь - и с болью счастье пей! <...> Вспрянь, желай и будь силен: В этом - мудрость и закон. <...> Глянь на запад и востокВсюду вод кипучий ток Полн зачатий и родов: В шумном рокоте ручьев, В море, сжатом между скал, Там, где медленный канал, Где капель поет, звеня, В бездне тьмы и в свете дня. <...> Тайна в дух твой западет, Властной чарой обоймет, Ибо мудрость и закон: Вспрянь, желай и будь силен! <...> У леса - тайны, шумы, сумрак, шорохи теней, Звуки темные, глухие, дебри спутанных корней. <...> Верно, есть в глубокой чаще, весь в морщинах, царь лесной, Словно дуба векового ствол, расколотый грозой; На его густые кудри солнце льет лучи, чтоб жечь Этот мох зелено-серый, ниспадающий до плеч: Борода его - по пояс, мрачен взор из-под бровей, Словно сумрака лесного темный взгляд из-за ветвей... <...> Смерть Тамуза И вот, там сидят женщины, плачущие по Тамузе. <...> Семижды направо, Семижды налево, Всем за руки взяться и мерно ступать! <...> Скорбящую землю увидите вы, Скорбящую землю и сумрак бесчарный: Сиящий Тамуз - он умер, увы! <...> Случай с ним вышел такой, что дом у него загорелся В самый тот час, как поспать прилег он на крышу. <...> Все лето Занят своей он работой, работа же его - по малярной Части. <...> Кто же были двое других, сидевших с Мойшей у стенки? <...> Васька-шатун, конокрад, и Иохим - волостного правленья, То бишь тюрьмы, охранитель и страж. <...> (В просторечье кутузкой Эту тюрьму мужики называют. <...> ) А должность такую Занял Иохим потому, что был хром. <...> А затем, что давно старики замечали: Ставни в кутузке совсем прогнили от долгой работы. <...> Спорили долго; но сходу выставил Жареный водки И порешили все дело <...>