ТРУНИН Гена Телегин, как и я, учился в МИФИ (тогда он назывался ММИ – Московский механический институт). <...> Но жили мы в разных общежитиях, учились на разных курсах (Телегин был на курс моложе), так что нигде в институте наши пути не пересекались. <...> И вот, когда я уже Г. С. Телегин проработал в КБ-11 год, к нам, в отдел Л. В. Альтшулера, пришел дипломник Гена Телегин. <...> Я помню, что первым вопросом, который интересовал его, был вопрос о том, правда ли, что сотрудники Альтшулера занимаются в основном теоретическими вопросами, к которым у Геннадия «не лежала душа» и, узнав, что на самом деле в основном все заняты на экспериментальных исследованиях, дипломник Гена успокоился: – А то мне сказали, что в этом отделе все какими-то уравнениями состояний занимаются, а мне хотелось бы каким-нибудь делом (?!) заняться! <...> Телегин оказался талантливым учеником: он быстро освоил все технические «премудрости» работы со взрывчатыми веществами, освоил основные методики, быстро нашел общие интересы с сотрудниками своей группы, да и всего отдела. <...> Многое было известно из работ Л. В. Альтшулера, В. Н. Зубарева, сотрудников Московского института химфизики, из теоретических работ академиков Я. Б. Зельдовича и Л. Д. Ландау, а также многих зарубежных исследователей. <...> Но было много еще не решенных вопросов, возникали новые, в том числе по уравнениям состояния продуктов взрыва, появлялись новые методы исследований. <...> За всем этим надо было следить и, по возможности, проводить новые измерения и расчеты параметров детонационных волн взрывчатых веществ. <...> Так, в одной из работ этой серии было впервые показано, что тепловое движение молекул при выборе уравнения состояния продуктов взрыва играет весьма большую роль. <...> Примерно с середины 1960-х гг. одной из лабораторий нашего отдела было поручено заняться измерениями мощности (энерговыделения) ядерных зарядов при их подземных испытаниях. <...> Выбор пал на лабораторию Г. С. Телегина, поскольку в ней была группа <...>