Статья посвящена творчеству одного из самых плодовитых и самобытных отечественных художников книги Б.Б. Титова, чье наследие еще мало изучено. <...> В лаконичных фигуративных рисунках художника (как правило — контурных или силуэтных) проявилось свойственное той эпохе понимание книжной графики как искусства очень условного, призванного выявить не бытовую конкретику, а «эмблематику образов». <...> Беспредметные обложки Б.Б. Титова, чаще всего — лишь ассоциативно соотнесенные с названием и содержанием книги, построенные очень необычно, явственно обнаруживают близость мастера к стилю ар-деко. <...> Индивидуальность дизайнера ярко проявилась и в чисто шрифтовых работах, где буквы и цифры словно наделяются человеческими характерами, подчас ведут себя довольно странно, вступают в сложные взаимоотношения. <...> В высшей степени самобытное творчество Б.Б. Титова, сумевшего синтезировать очень непохожие друг на друга стилевые тенденции, определившего «графический облик» продукции таких крупных издательств, как Госиздат, «Федерация», «Земля и фабрика», «Пролетарий» — крайне интересное и значительное, хотя и недооцененное явление отечественной книжной культуры. <...> В опреки тому, что Борис Борисович Титов (1897—1951) был одним из самых плодовитых, оригинальных, востребованных художников книги, его имя ничего не говорит широкой аудитории. <...> Да и критики, книговеды, искусствоведы в лучшем случае лишь упоминают мастера в ряду других дизайнеров 1920—1940-х гг., но не пытаются проанализировать его творчество. <...> Известности графика не способствовало даже то, что он был оформителем многих культовых, программных для своего времени книжных памятников, например последнего, дополнительного тома первого собрания сочинений В.И. Ленина (1926), четырехтомного собрания стихотворений С.А. Есенина (1926—1927), первого издания мемуаров К.С. Станиславского «Моя жизнь в искусстве» (1926). <...> Впрочем, помимо шедевров русской литературы советского периода <...>