Эхо Решетка маски, узость дорожки (Читая Татьяну Любецкую) Рубрику ведет Лев Аннинский Термины — фехтовальные. <...> Маска в бою предохраняет лицо от ударов рапиры. <...> Дорожка не дает уйти в сторону от боевого противостояния. <...> Фехтовальные эмоции владели мной с тех школьных лет, когда я, одуревши от «Трех мушкетеров» Дюма, два сезона ходил на секцию знаменитого тренера Серого и махал там рапирой. <...> Домахался до третьего разряда и даже поучаствовал в первенстве Москвы для юношей в составе районной сборной: прошел четвертьфинал, из полуфинала, естественно, вылетел. <...> Ей бы, по примеру родителей, пойти в музыканты, но дед был писателем, руководителем Гослитиздата, директором музея-усадьбы Ясная Поляна, так что и это сказалось: после школы окончила журфак МГУ, а получив диплом, стала… <...> Но не будем спешить: стала она — членом сборной СССР по фехтованию, в составе коей выиграла ни мало, ни много — чемпионат мира. <...> Но девочка Таня стала еще и блестящей журналисткой, а там и литературным критиком. <...> Их немало: первая же публикация — «Диалог о поединке» — получила премию ЦК комсомола «За лучшую книгу года». <...> Далее — документальная книга «Братья Аркадьевы» и еще несколько публикаций, касающихся спорта. <...> В 1995 году в журнале «Дружба народов» — первый роман «Наполовину о любви», номинированный на Букеровскую премию и вошедший в хит-лист «Огонька». <...> И, наконец, в той же «Дружбе народов» — эссе «Я попала в руки Набокова». <...> О Набокове я в подробный диалог с Татьяной вступать не берусь: она изучила десяток эпосов классика на русском и столько же на английском, плюс еще сотни страниц сопутствующих сочинений. <...> Это — через весь текст, и лишь в самом конце его обращение: «Милый Винсент» открывает нам, кто адресат эпистолярного цикла. <...> Диалог через границы стран и культур, и еще — что очень важно — через границы веков. <...> Между строк — мечта о том, что же надо удержать, если оно попадает и пропадает меж веков. <...> Ну неужели должны пройти века, прежде <...>