Проза Анна Аркатова Я знаю пять имен девочек Рассказ Алла Моя соседка с первого этажа. <...> Алла была из породы еврейских холеных красавиц с мягкими губами и бархатной запрудой декольте Про таких моя более поздняя знакомая скажет «смотришь и смотреть хочется». <...> Алка на маму не реагировала, но этой волной незаметно снесло Алкиного мужа — не помню, как звали и даже как выглядел, не помню — есть такие мужчины с едва обозначенными стрелками на брюках. <...> Может быть, это на фоне породистой Алки все они терялись — но его преемников различить тоже было невозможно. <...> Я застала еще Алкиного отца Сем¸на Львовича, красивого мужчину, занимавшего в пространстве места ровно в четыре раза меньше, чем его жена. <...> С¸ма с поникшей головой стоял на кухне, где у окна за столом сидела Мальвина и орала — в том смысле, что за мясо он принес. <...> Видимо, Мальвина рассчитывала получить какие-то аргументы в пользу лопатки. <...> Тогда Мальвина взяла мяско и швырнула его кирпичом в открытое окно. <...> Его легкое тело неслышно переместилось с первого этажа на еврейское кладбище Шмерли. <...> Я знаю пять имен девочек Алка работала в пункте приема макулатуры, где за принятую на вес макулатуру выдавала бесценные талоны на собрания сочинений классиков и даже на импортные сапоги. <...> Это незрелое предпринимательство более-менее компенсировало Алкин треснувший семейный сюжет, оболтуса сына и невыветриваемую Мальвину в проходной комнате. <...> Очевидным была не Алкина частная неразбериха и нарушенный метаболизм, а непреходящий Алкин успех. <...> Гита — это сокращенно и никак не индийское кино. <...> Ибо одно дело выглядеть, как Алла, а другое… Короче говоря, ни запомнить Гиту, ни отличить ее в толпе, если таковую вдруг представить на рижской улице, — невозможно, нет. <...> Я помню, как она лежит на кровати, а разновозрастные члены Гитиной семьи занимаются вокруг полезным трудом. <...> Гитину семью я застала в таком составе: Гита, Гитина бессловесная мама, Гитин муж, студент консерватории, и Лина <...>