С.К. Бушуева ТОТО∗ В итальянском искусстве нет, наверное, явления более национального, чем Тото. <...> В Тото тут же можно было угадать «всю Италию», он сумел стать в современном искусстве живою маской. <...> Со стороны матери Тото происходил из самых низов неаполитанской бедноты, а отцом, до 30 лет его не признававшим, был неаполитанский аристократ, потомок византийских императоров, князь Антонио де Куртис. <...> В официальных бумагах коротенькое имя актера Тото (от итальянского Антонио) превращалось в длинное «Фонас Флавио Анжело Лукас Комнон де Куртис ди Бизанцио Гольярди Антонио Джузеппо ди Луиджи Наполи принчипо Полатино Кавальере ди Санто Романо Имперо Нобиле Альтенца Империало». <...> Хотя есть версия, что он просто «купил» себе в отцы знатного, но совершенно нищего неаполитанского аристократа. <...> В пользу этой версии говорит тот факт, что признание его отцом пришло слишком поздно: когда актеру минуло уже 30 и когда он стал баснословно богат. <...> Остаток жизни князь де Куртис провел в римском доме своего отца, где и умер в 1967 г. Но главное не в том, был ли Тото на самом деле князем, главное, что он очень хотел им быть. <...> Принцы в глазах Тото принадлежали к той, почти исчезнувшей, породе людей, чьей отличительной чертой, как он считал, ∗ Бушуева С.К. <...> Печатью принципиальной антибуржуазности была отмечена и его маска. <...> В отличие от многих, Тото и в пору послевоенных надежд не обольщался теми обольщениями, перед которыми не устоял даже итальянский неореализм, такой прогрессивный и антибуржуазный. <...> Если неореалистического героя (например, персонажа де Филиппо) легко представить себе успокоившимся и примиренным с реальностью при обретении некоторого материального благополучия, то героя Тото таким представить невозможно. <...> Перманентное недовольство действительностью, не способной удовлетворить даже самые элементарные человеческие потребности, – вот мотор, приводивший в действие старинную маску Пульчинеллы, который вынужден <...>