(НА МАТЕРИАЛЕ ЖЕНСКИХ ЖУРНАЛОВ И ЖУРНАЛОВ МОД 1920–1930-х годов)∗ Переход от 1920-х к 1930-м годам можно считать периодом становления советской идеологии: именно в это время она складывается во всеобъемлющую систему, захватывая также и приватное пространство. <...> В советской культуре рубежа 1920–1930-х годов сосуществовали по крайней мере два социокультурных типа: «объекты окультуривания» (крестьяне и горожане в первом поколении), а также носители и трансляторы существовавших ранее «модерных» культурных норм. <...> Политизация дискурса о моде и гигиене состояла в попытке соединить и примирить два взаимоисключающих понимания моды, сложившиеся в советской культуре этого периода. <...> Первая тенденция может быть рассмотрена как следствие модернизаторского понимания моды. <...> Для такого рода текстов характерно представление о моде как особом культурном институте, имеющем свои особенности организации и функционирования. <...> При этом подходе актуальны такие ценностные характеристики моды, как современность, универсальность, неутилитарность, демонстративность и игровой принцип. <...> Еще существовал круг людей, унаследовавших от дореволюционного времени понимание культурного института моды и разделявших задаваемые им ценно∗ Дашкова Т. <...> Мода – политика – гигиена: Формы взаимодействия: (на материале женских журналов и журналов мод 1920–1930-х годов) // Дашкова Т. <...> Телесность – идеология – кинематограф: Визуальный канон и советская действительность. <...> «Модернизаторская» тенденция проявлялась прежде всего в журналах мод. <...> Они культивировали определенный тип женской телесности, который можно было назвать «артистическим типом». <...> Это особый способ репрезентации женщины, позаимствованный модой прежде всего из немого кино. <...> Для него характерно изображение худенькой, изломанной барышни с «плоской грудью, гладкой короткой стрижкой и томным взглядом актрисы-“вамп”, одетой в укороченные одежды прямоугольного силуэта» (с. <...> «Модернизаторская <...>