Бычков АНДРЕЙ РУБЛЁВ, ДИОНИСИЙ ФЕРАПОНТОВСКИЙ* Андрей Рублёв КЛАССИЧЕСКИЙ ПЕРИОД ДРЕВНЕРУССКОЙ ЭСТЕТИКИ. <...> Этот великий иконописец по праву занимает место классика древнерусской живописи. <...> Художественный мир Рублёва не менее глубок и философичен, чем мир Феофана, но философия Рублёва лишена мрачной безысходности и трагизма. <...> Искусство Рублёва и Дионисия, отмечал Б.В. Михайловский, «весьма далеко от аскетизма, оно наслаждается идеализацией чувственных форм, преображением мира в красоте. <...> 94 Классический период древнерусской эстетики стос и в «Страшном суде» Успенского собора во Владимире, и в Звенигородской иконе – не феофановский грозный Вседержитель и Судия мира, а все понимающий, сострадающий человеку в его слабостях, любящий его и прощающий ему Спас, пришедший на землю и пострадавший ради спасения грешного человечества. <...> Звенигородский Спас – это тот идеал Богочеловека, снимающего Собой, своим явлением в тварный мир противоположенность неба и земли, духа и плоти, о котором страстно мечтал весь христианский мир, но воплотить который в искусстве, пожалуй, с наибольшей полнотой удалось только великому русскому иконописцу. <...> Многие из тех идеальных философско-религиозных и нравственных принципов, которые были сформулированы на основе Евангелия первыми Отцами Церкви, а затем на многие века были забыты или превратились в пустую фразу, скороговоркой проборматываемую на проповедях, обрели в творчестве Рублёва (не без влияния соответствующей духовной атмосферы на Руси конца XIV в.) свою новую жизнь и оптимальное для православного мира художественное воплощение. <...> Философско-эстетическая проблематика христианства получила у русского иконописца новое звучание, преобразившись в лучах истинно прекрасного. <...> Все главные образы Рублёва – апостолы на фресках Успенского собора, Звенигородский чин и в первую очередь «Троица» – 95 В.В. Бычков своим бытием свидетельствуют, что ему с гениальной последовательностью <...>