Закон спорный, принятый вопреки позиции большинства ученого сообщества и на волне антинаучной массовой истерии. <...> . Министерство, что учредило «антипремию», само после и разработало закон о запрете ГМО. <...> Тогда комитет Госдумы по охране здоровья инициативу Федорова не поддержал и даже раскритиковал, а действующую систему оценки качества и безопасности ГМО в стране аттестовал как «одну из самых строгих в мире». <...> 10 РР 7–21 ИЮЛЬ 2016 Все трансгенные продукты тестируют на крысах. <...> — Кому может быть нужен запрет ГМО в России? — первым делом мы отправились на факультет биоинженерии и биоинформатики МГУ. <...> Профессор этого факультета Михаил Гельфанд входит в Общественный совет при Министерстве образования и науки РФ, а значит, знает не понаслышке об атмосфере, в которой принимался закон, и о дискуссиях вокруг него. <...> Я спрашивал у него на заседании Госдумы, — никаких сведений о вреде ГМО у Министерства образования и науки по-прежнему нет, зато есть вот эта «продовольственная безопасность». <...> Они считают, что когда мы совершим очередное безобразие и нам вновь введут санкции, — например, перестанут поставлять семена, то мы тут оголодаем. <...> Еще есть сельскохозяйственные академики и депутаты — они увидели в этом конкурентное преимущество, подумали, что сейчас задавят иностранные семена. <...> Иными словами, за священной войной сторонников и противников ГМО, за которой наблюдает напуганное население, стоят какие-то реальные политические онфликты. <...> Спор вокруг вреда ГМО лишь маскирует эти противоречия. <...> Но один явный эффект запрета уже есть: он щедро подлил масла в огонь давней священной войны между сторонниками и противниками ГМО. <...> — Почему ГМО вызывает такой страх? — спрашиваем мы у профессора Гельфанда. <...> Вред ГМО — это научный вопрос, в котором общество сильнее всего расходится с профессионалами-учеными. <...> Тем не менее периодически действительно появляются исследования о потенциальном вреде, на которые впоследствии и ссылаются <...>