Проза Александр Зорин Рассказы На исповеди В Сретенский храм, где служил отец Александр Мень, прислали нового священ ника. <...> — Тяжелая… Вам одной не донести… Зорин Александр Иванович — поэт, эссеист. <...> И себе останется, холодец или там чего… И собака у меня большая… «Имею право…» Начало октября. <...> — Нет, у вас иконы, пойду… Более всего боюсь я пьющих работников. <...> Через день Юрий Викторович Гусев пришел в девять утра — серьезный, в гла женных брюках, в пиджаке, в кепке. <...> И рыбак заядлый… Но мелочь не беру, я по крупной рыбе… Словом, Юрий Викторович обыкновенный «трудящий», пьющий русский чело век, в меру общительный, в меру стеснительный. из курицы? <...> Стоят дивные сухие дни, еще бы пару таких, чтобы я очистил старый кирпич и вывез глину в овраг, а то вся поплывет в дом… Юрий Викторович морщит лоб, топчется вокруг фундамента и разговаривает сам с собой: «Имею право духовку от плиты на кирпич сместить…» — Кто сейчас в доме? — спрашивает меня. <...> А то он о себе голос подает… Он кладет кусочек сахара на место будущей топки и раскладывает кирпичи всухую, размечая общий план. <...> К обеду он уже положил пять рядков, оставляя изнутри в швах большие прогали ны. <...> Уносит жар, хоть дрова привязывай, — балагурит Юрий Викторович, — развлекая меня разными байками. <...> Я ее у трех берез на высоком месте поставил с корзиной грибов. <...> Побелка вся закоптилась, бревенчатые стены тоже, в общем, топлю почерному… Наверное, гденибудь кирпич заткнул дымоход, оплошал мой печник… Без него дело не поправить… А его все нет. <...> Вдалеке маячит полузатопленная колокольня, белые поплавки бакенов, а на противоположном берегу — мелкий, как на картинке, Понкратьевский бор. <...> Это деревня Шестаково, под Калязином, куда мы с мамой выезжали на летние месяцы в 49м, 50м и 53м годах. <...> Разбуженный им, я застывал, как мош ка в янтаре, в его <...>