Вевюрко* ИУДЕО-ЭЛЛИНИСТИЧЕСКАЯ РЕЛИГИОЗНАЯ АНТРОПОЛОГИЯ В ДИАЛОГЕ МУДРЕЦОВ ИЗ «ПИСЬМА АРИСТЕЯ» В статье исследуются основные антропологические темы вопросоответов из «Письма Аристея», построенных в форме диалога мудрецов: промысл, судьба, человеческое совершенство, добродетель, власть и воспитание. <...> Устанавливаются философские и библейские параллели на основе традиции Септуагинты, создателями которой выступают участники диалога. <...> Judaeo-Hellenistic Anthropology in the Sages’ Dialogue of the “Letter of Aristeas” There are being investigated in the article the main anthropological themes of the “Questiones” built in a form of a sages dialogue between the Septuagint translators and the king Ptolemy II in the “Letter of Aristeas”, especially the following: providence, fate, perfection of man, virtue, power, education, and some others. <...> The essential philosophical and biblical parallels based on Septuagint tradition are being marked. <...> «Письмо Аристея Филократу из Александрии в Афины» — один из самых ранних памятников еврейской мысли эллинистического периода, важный источник по истории ее понятийного аппарата, занимающий видное место «среди немногочисленных образцов александрийской прозы, сохранившихся в целости» [S. <...> Философские и религиозные вопросы, поднятые в нем, по большей части остались без систематического рассмотрения, в том числе и те, что содержатся * Вевюрко Илья Сергеевич — кандидат философских наук, старший преподаватель кафедры философии религии и религиоведения философского факультета МГУ имени М.В. Ломоносова, тел. <...> Начать с того, что Аристей (греч. ἀρισταῖος — наилучший) пишет из Александрии в Афины, т.е. из новой философской столицы в старую, своему брату Филократу (греч. φιλοκράτης — любящий господство), рассказывая последнему о своем путешествии в третий город — Иерусалим, откуда в Александрию прибыла затем рукопись Закона. <...> Отсюда уже в адресации проглядывает основной пафос иудео-эллинистической мысли, позднее унаследованный христианскими апологетами: религия Откровения есть исполнение на деле того, к чему философия призывает в теории. <...> 142], тем самым выражая веру в богодухновенность <...>