Алексей Карпович Дживелегов
АНЬОЛО ФИРЕНЦУОЛА
1493--1543
Текст издания: А. Фиренцуола "Сочинения", Academia. M.--Л., 1934.
Электронная версия:М. Н. Бычков
I
Папе Клименту VII никак не удавалось накопить столько денег, чтобы щедрой рукой
поддерживать ученых, поэтов и художников. Все золото папской казны поглощала его династическая
медичейская политика. Она требовала огромных жертв и была пропитана настойчивым и терпеливым
лицемерием, которое приводило в бешенство Макиавелли и вызывало одобрение Гвиччардини. Но папа
любил делать вид, что он -- тоже меценат не хуже кузена, пышного Льва X: собирал у себя людей
талантливых, но поменьше калибром, то есть подешевле. Как он им платил, мы знаем от Бенвенуто
Челлини. Как им у него жилось, рассказал в целом фейерверке ругательств по адресу "papa Climente" -папы,
который врет, -- Пьетро Аретино. Но если человек был скромный и довольствовался малым, то он
мог чувствовать себя очень уютно в сухоядении скупого покровительства Климента. Таких было немало.
К их числу принадлежал Аньоло Фиренцуола.
Он появился в Риме около 1518 года, когда был еще жив Лев X, но его тогда было не видно,
потому что он не умел ни назойливо лезть вперед, ни обзаводиться богатыми и знатными патронами. Его
удовлетворяла маленькая должность при куриальном суде, дававшая ему, очевидно, самое необходимое
и оставлявшая достаточно времени для развлечений. Развлечения оставили по себе не очень приятное
воспоминание в виде французской болезни. Аньоло лечился от нее "святым деревом", то есть гваяком,
чудодейственной силе которого воздвиг потом признательный памятник в виде особого capitolo, то есть
стихотворения, написанного терцинами.
Карьера складывалась далеко не блестяще, гораздо менее блестяще, чем мог ожидать сам Аньоло,
ибо данные у него были. Он принадлежал к видной флорентийской семье, в которой культурные
традиции стали наследственными. Дед был очень заметный гуманист и поэт, отец -- юрист и литератор с
хорошим именем. Сам Аньоло получил прекрасное общее образование во Флоренции, а специальное
юридическое пополнял в Сиене и Перудже. Но, по-видимому, ему недоставало настойчивости и не было
у него цепкой хватки, какой был в изобилии наделен его перуджинский однокашник Пьетро Аретино.
Жизнь его не отпечатлелась сколько-нибудь заметно ни в воспоминаниях современников, ни в
документах. Оттого в ней так много невыясненного. Мы знаем, что он был монахом валломброзанского
ордена, но, когда он в него вступил, нам неизвестно. Мы знаем, что он не очень долго сидел в папских
судах: ему быстро опротивели дикие архаичные процессуальные нормы, в них царившие, и
невежественные судьи в рясах, торговавшие правосудием; он бросил суд. Но когда эта случилось -- нам
неизвестно. Мы знаем, что в оставлении им куриальной службы играла роль его родственница,
Констанца Амаретта, с которой его связывали и другие узы, нежнее родственных: она все время толкала
его на литературную работу, пока не добилась своего. Но в каком обществе вращался Аньоло до ухода со
службы, и когда пристала к нему французская болезнь, и как сочетались Констанца и "святое дерево" -нам
неизвестно.
Только после 1525 года, то есть при папе Клименте, Аньоло появляется в обществе людей,
знакомых нам и занимающих положение, и получает доступ в Ватикан. Позднее он с гордостью
припоминал, как ему пришлось читать папе свои произведения: "Мне хочется и я могу похвалиться тем,
что разборчивый слух Климента Седьмого, для восславления которого слабо будет всякое перо, в
присутствии самых светлых умов Италии в продолжение нескольких часов склонялся с большим
вниманием к моему голосу, когда я читал "Изгнание" [1], и первый день этих "Разговоров", -- не без того,
чтобы выказывать знаки удовольствия и не без похвал".
"Самые светлые умы Италии", нужно думать, -- это те люди, вместе с которыми Фиренцуола
посещал собрания Академии Виноградарей [2]: веселый поэт Франческо Берни, епископ Делла Каза,
автор первого руководства хорошего тона "Il Galateo", новеллист Франческо Мольца и несколько других
литераторов. Жизнь Аньоло начала становиться более содержательной и более обеспеченной. Но она
сплошь проходила в литературных интересах и светских увлечениях. Трагическая эпопея Италии и Рима
в 1526--1527 годах, майский разгром города, позорный полуплен папы Климента, его пресмыкательство
Стр.1