04 Г. Г. Донской К вопросу о бытовании в средневековой Руси монашеской практики посмертного «поругания тела» Влияние византийской культуры на жизнь средневековой Руси обычно не ставится под сомнение, однако о конкретных проявлениях этого влияния сказано, как кажется, недостаточно. <...> Практика составления самоуничижительных завещаний отражала особую аскезу монашеской жизни в некоторых греческих монастырях. <...> Первое свидетельство проникновения на Русь рассматриваемой монашеской практики связано с киевским митрополитом Константином I. <...> 86 Вестник Университета Дмитрия Пожарского (2015, №1) из Лаврентьевской летописи о преставлении митрополита Кирилла I до XVI в. оставался неизменным. <...> Автор Степенной книги пишет о митрополите Константине I, что он перед преставлением дал черниговскому епископу записку, которую приказал вскрыть только после своей смерти. <...> Примечательно, что черниговский епископ Антоний распоряжается исполнить последнюю волю митрополита. <...> В контексте других древнерусских завещаний о «небрежении тела» данная история уникальна именно тем, что завещание действительно исполняется. <...> В средневековой Руси со временем происходит изменение отношения к рассматриваемой практике. <...> Начиная с XV в. завещание о «поругании тела» начинает рассматриваться как один из моментов, характеризующих святость того или иного монаха-подвижника. <...> В русской традиции присутствует двойная линия, «сочетающая обращение к древним первоисточникам с ориентацией на собственных подвижников и столпов благочестия»7 . <...> Как показали А. Ф. Литвина и Ф. Б. Успенский, история с телом митрополита Константина I в ранних летописях была лишена того яркого чудесного ореола, который она приобрела в XVI в. и для авторов и читателей того времени являлась, своего рода, предостережением от того, чтобы торопиться исполнить самоуничижительную волю человека8 Практика посмертного «поругания тела» была также исследована арх. <...> Ма. карием (Веретенниковым <...>