Федор Михайлович Достоевский
-----------------------------------------------------------------------Origin:
"Публичная Электронная библиотека" Евгения Пескина
Сверка произведена по "Собранию сочинений в десяти томах" (Москва,
Художественная литература, 1957).
-------------------------------------------------------------------------ДЯДЮШКИН
СОН
(Из мордасовских летописей)
Глава I
Марья Александровна Москалева, конечно, первая дама в Мордасове, и в
этом не может быть никакого сомнения. Она держит себя так, как будто ни в
ком не нуждается, а, напротив, все в ней нуждаются. Правда, ее почти никто
не любит и даже очень многие искренно ненавидят; но зато ее все боятся, а
этого ей и надобно. Такая потребность есть уже признак высокой политики.
Отчего, например, Марья Александровна, которая ужасно любит сплетни и не
заснет всю ночь, если накануне не узнала чего-нибудь новенького, - отчего
она, при всем этом, умеет себя держать так, что, глядя на нее, в голову не
придет, чтоб эта сановитая дама была первая сплетница в мире или по крайней
мере в Мордасове? Напротив, кажется, сплетни должны исчезнуть в ее
присутствии; сплетники - краснеть и дрожать, как школьники перед господином
учителем, и разговор должен пойти не иначе как о самых высоких материях. Она
знает, например, про кой-кого из мордасовцев такие капитальные и
скандалезные вещи, что расскажи она их при удобном случае, и докажи их так,
как она их умеет доказывать,
то в Мордасове будет лиссабонское
землетрясение. А между тем она очень молчалива на эти секреты и расскажет их
разве уж в крайнем случае, и то не иначе как самым коротким приятельницам.
Она только пугнет, намекнет, что знает, и лучше любит держать человека или
даму в беспрерывном страхе, чем поразить окончательно. Это ум, это тактика!
- Марья Александровна всегда отличалась
comme il faut, с которого все берут образец. Насчет comme il faut она не
имеет соперниц в Мордасове. Она, например, умеет убить,
между нами своим безукоризненным
растерзать,
уничтожить каким-нибудь одним словом соперницу, чему мы свидетели; а между
тем покажет вид, что и не заметила, как выговорила это слово. А известно,
что такая черта есть уже принадлежность самого высшего общества. Вообще, во
всех таких фокусах, она перещеголяет самого Пинетти. Связи у ней огромные.
Многие из посещавших Мордасов уезжали в восторге от ее приема и даже вели с
ней потом переписку. Ей даже кто-то написал стихи, и Марья Александровна с
гордостию их всем показывала. Один заезжий литератор посвятил ей свою
повесть, которую и читал у ней на вечере, что произвело чрезвычайно приятный
эффект. Один немецкий ученый, нарочно приезжавший из Карльсруэ исследовать
особенный род червячка с рожками, который водится в нашей губернии, и
написавший об этом червячке четыре тома in quarto, так был обворожен приемом
и любезностию Марьи Александровны, что до сих пор ведет с ней почтительную и
нравственную переписку и из самого Карльсруэ. Марью Александровну сравнивали
даже, в некотором отношении, с Наполеоном. Разумеется, это делали в шутку ее
враги, более для карикатуры, чем для истины. Но, признавая вполне всю
странность такого сравнения, я осмелюсь, однако же, сделать один невинный
вопрос: отчего, скажите, у Наполеона закружилась наконец голова, когда он
забрался уже слишком высоко? Защитники старого дома приписывали это тому,
Стр.1