От эпохи Платона до наших дней воспитание — предмет (или объект, если кому-то так больше нравится) внимания и всё более разностороннего изучения, в первую очередь, педагогики, но также и ряда других человековедческих и обществоведческих отраслей знания. <...> Попутно сразу замечу, что традиционно, а имплицитно (и не только) и в наши дни воспитание по факту имеет субъект-объектный характер, несмотря на весьма многочисленные заявления, концепции и даже нормативные акты, этот подход опровергающие и пропагандирующие субъект-субъектную парадигму воспитания, которая с большим трудом находит воплощение в теории, а тем более в практике. <...> Это объясняется, на мой взгляд, в первую очередь многовековой традицией, а во-вторых, порождёнными этой традицией имплицитными «концепциями» воспитания, которые удивительно устойчивы и универсальны в своей субъект-объектной основе в самых различных социумах, социальных, этноконфессиональных, социокультурных, гендерно-возрастных стратах и группах. <...> Имплицитные концепции — один из пластов социальной психологии как больших, так и малых групп, порождающих многообразную социально-психологическую проблематику воспитания. <...> Социальная психология воспитания, а более корректно социально-психологическая проблематика воспитания, рассматриваются мною в русле концепции Галины Михайловны Андреевой, в которой предметом социальной психологии определены изучение закономерностей поведения, деятельности и общения людей, обусловленных их включением в социальные группы, а также психологические характеристики самих этих групп. <...> Тесная связь воспитания с социальной психологией видна уже в том, что воспитание в любой из его многочисленных трактовок (взращивание, воздействие, взаимодействие, влияние, индоктринация, управление развитием личности, формирование, развитие и др.) реализуется в составе тех или иных групп: семьи, первичных (класс, секция, кружок и пр.) и вторичных (школа <...>