Алексей Чапыгин
РАЗИН СТЕПАН
Источник текста: А. Чапыгин <...> От звука шагов один стрелец поднял голову:
- Эй ты, человече! <...> Стрелец приложился к горлышку посудины; другой, жадно причмокнув, сказал:
- Оставь, не все тяни! <...> - А ты, щучий сын, пошто без бердыша, пошто не в сукмане? <...> Другой, еще более хмельной стрелец захихикал, закашлялся, потом отдышался, сказал:
- Начали сечь - туды ему, сатане, и дорога! <...> Секите его на куски, да в яму замест жонки - и в кабак. <...> Целовальник, косясь на саблю казака, на
окровавленные руки, подал откупоренную косушку, положил калач, густо обваленный мукой. <...> Тут мои кои вещи хоронятся, да
живет дедко шалой, скудной телом, юродивой... <...> Ну, да сабля точена,
елмань у ней по руке; кто нос сунет - будет знать Стеньку... <...> У нас хлеба не пашут, рыбу ловят, зверя бьют и ясырь[13] берут, торгуют людьми да
на Волгу из Паншина[14] гулять ездят... тем живут! <...> - Помни, гостюшко удалой, от многой той семени испитой человек в остатке бывает не хмелен,
но зело буен и смел: в огонь, воду и на нож идет... <...> И звезды
есть, гостюшко, величины необозримой, и каждая звезда - шар, и все... все оно вертится, сменяя свет
тьмой и тьму светом, и ветры и бури... <...> Сдвинув разрубленную доску, расставил посуду; заглянул в кувшин с медом, устоявший
и целый:
- Оно еще есть, чем кружить голову и сердце бесить... - и робко сказал гостю: - Я, гостюшко,
такие песни не мочен играть... <...> Площадной дьяк с двумя стрельцами ходит между возов в длиннополой котыге[17], расшитой шнурами;
на голове бархатный клобук, отороченный полоской лисицы. <...> Дьяк собирает тамгу[18] на царя, на церкви
и часть побора с возов - на монастыри. <...> Другая тоже кланяется:
- Господине дьяче, она жена ему постылая, на всех лжет, а у самой жабы в брюхе квачут и
кулькают. <...>
- Будь здоров, дьяче! - слышится голос. <...> За дверями спальни Морозова еще <...>
Разин_Степан.pdf
Алексей Чапыгин
РАЗИН СТЕПАН
Источник текста: А. Чапыгин. Разин Степан. Л., Лениздат, 1986.
OCR & spellcheck by HarryFan, 2 February 2001.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Москва
1
Бесконечным числом ударов в чугунную доску Москва вторила у боярских и купеческих домов
часовому бою Спасских ворот. Часы пробили, но в сумраке часов не видно было. Светились иногда
фонари; стучали копыта лошади: то проезжал боярин. В конце лета сумрак густел, часто перепадали
дожди. Оттого по кривым и черным улицам полз туман, Местами улицы выстланы тесаными бревнами,
отпотевшими и скользкими, словно в черном мыле.
Если где шел человек, то с подорожной бумагой и фонарем. Изредка чернели фигуры стрельцов,
осторожно двигаясь на смену караула в Кремль с бердышами на плече.
- Дьявол, а не путь! Сколь раз в море бывал, а тут слеп; ужель не попаду? - ворчал человек в
бараньей шапке, в длиннополом казацком жупане и шагал со звоном подков, иногда скользил,
спотыкаясь о дерево. - Сатана! - Он наткнулся на поперечное бревно-колоду, загородившее улицу.
- Ты, сволочь, должно, в Земском приказе[1] не был? - окликнул человека сторож.
- Я ваших порядков московитских не ведаю, вот дырье в башке умею сверлить! - Сверкнул
пистолет.
Сторож отшатнулся, а человек, согнув широкую спину, пролез под колоду, выпрямился и спешно
пошел дальше.
Напуганный пистолетом сторож опомнился, крикнул:
- Черт! Чтоб те ноги, ребра изломили...
Подошел другой:
- Ты пошто пропустил?
- Да вишь, шиши со Пскова по Москве бродят, должно, воровской казак - с пистолем, и сабля.
- Ой, ты! Сговорился бы: кого ежели ограбит, чтоб доля нам.
- Спужал, трясца его бей! Глаза горят, как у волка.
- Эх ты, баба столетняя!
Посредине обширной площади, бесконечной от тумана, на толстом столбе с образом, глубоко
врезанным в дерево, мигал огонь негасимой лампады сквозь слюду, вставленную в узорчатую раму. По
земле расплывались тени двух человек, а у столба недалеко чернели две фигуры караульных стрельцов.
Опершись на обухи бердышей, стрельцы, видимо, дремали под монотонный жалобный голос,
исходивший от земли[2]:
- Ой, батюшки! Могильные черви точат мою грудь, и губят за что меня судьи неправильные?! Да,
ведь, муж-от мой аспид был! Под ногти мне тыкал иглы каленые... Волосьев половину выщипал. Сам
порченой, без гашника, и жонку ему оттого не надобно, оттого и мучитель был!..
- Ага! - Человек в казацкой одежде глянул по земле, увидал зарытую по плечи женщину с
растрепанными волосами.
От звука шагов один стрелец поднял голову:
- Эй ты, человече!
Он повернул бердыш топором к земле и крепко взялся за рукоятку.
- Кой бес тебя несет сюда?! - крикнул второй.
- Свой я вам! Чего бьете сполох?
- Есть вас своих!
- Свой, соколы! Выпить вам тащу.
- Что ты за человек?
- Видать, заезжий. Там ужо вспорют - узнаешь, за какими песнями в Москву ездят.
Стр.1