Лауреаты приза «Душа танца» Георгий Исаакян: тема с вариациями Судьба, казалось, не предвещала Георгию Исаакяну карьеры театрального менеджера. <...> Ни юношеские занятия скрипкой, ни учеба на режиссерском отделении факультета музыкального театра ГИТИСа, ни первые спектакли в Пермском театре, куда его пригласил легендарный Владимир Акимович Курочкин, чей курс Исаакян окончил вМоскве, – ничто не проявляло в талантливо начинающем режиссере качеств будущего управленца. <...> Расчет не был его стихией, хотя, вероятно, и присутствовал на периферии заманчивых театральных замыслов, которые нуждались в соответствующем организационном воплощении, коль скоро открывался для них путь на сцену. <...> Хороший режиссер – хороший организатор – эту формулу Исаакян реализовал на практике сразу, но никогда и никто не замечал в нем холодного сальеризма, для всех он был и остается Моцартом от театра, театральным фантазером и философом одновременно, воссоздающим на подмостках свой художественный мир. <...> Этот мир, как и его герои, взрослеют вместе с режиссером: меняется, приобретает многомерность, опирается на полярность смыслов, манит к себе игрой света и тени, властно вовлекает в свои широкие пределы как зрителя-мыслителя, так и зрителя-неофита. <...> Изменчив и беспокоен сам Исаакян, который при видимом пристрастии к художественному диалогу с миром (художник и мир – так можно определить его тему) почти с мальчишеским безрассудством бросается за освоение нового музыкального материала, а традиционный – будь то «Кармен» или «Пиковая дама» – читает с чистого листа, добиваясь захватывающего дух сопряжения классики с современной картиной жизни. <...> Он – художник, мир – театр: казалось бы, что нового в этой аксиоме? <...> Каждый спектакль для него – вариант ответа, каждый – версия и каждый – решение. <...> Собственный диалог с миром для него принципиально важен, хотя по природе он, вероятно, стеснителен и никогда не называет своего театра авторским <...>