Фантастика/ Фэнтези Две стороны будущего Теперь, когда не стало Бориса Стругацкого, о писателе ´Братья Стругацкиеª можно говорить исключительно в прошедшем времени. <...> Это странно, потому что писали Стругацкие о будущем и приучали думать о будущем своих читателей. <...> Так много, что можно с уверенностью сказать с страна наша (а в более широком смысле с все, читающие порусски) делится на читателей Стругацких и тех, кого они по разным причинам не зацепили. <...> Как правило, это те, кто равнодушен к фантастике. ва поколения читателей, сформированных Стругацкими, – это люди, начинавшие читать с конца 1960-х до конца 1980-х, в эпоху жесточайшего книжного дефицита. <...> Книжный дефицит – это, между прочим, не столько недостаток книг или информации, сколько недостаток идей. <...> Ситуация, которую люди, не жившие в те годы, даже представить себе не могут, потому что сегодня идей – странных, сумасшедших, мракобесных, возвышающих, необычных, нелепых, опасных, забытых, темных и светлых – хоть пруд пруди. <...> Тогда было не так, и книги Стругацких делали великую работу – они были полны свежими и необычными идеями. <...> Д Определить их круг довольно трудно – не удивительно, что интерпретациям произведений Стругацких посвящено невероятное количество текстов разного достоинства. <...> Однако главный мотив заметен уже в ранних их вещах: мир не таков, каким кажется, не стоит принимать видимость за сущность. <...> О, это было чувство, близкое всякому советскому человеку – этакий «синдром Штирлица», отчасти объясняющий бешеный успех «Семнадцати мгновений.», – всякий чувствовал себя немного Штирлицем, потому что понимал: главное – не проколоться на какой-нибудь мелочи. <...> Таковы и герои Стругацких: дон Румата – Антон, Странник и Максим Каммерер, сталкер Рэд Шухарт и многие-многие другие, – они все вынуждены скрывать свои мысли и чувства, свое истинное лицо, они все – на чужой территории, где действуют опасные, подчас абсурдные и даже враждебные силы. <...> Творчество <...>