МАМИНА-СИБИРЯКА: ТРАГИКОМИЧЕСКАЯ СЕМАНТИКА Раскрывается сквозная для уральской прозы Мамина-Сибиряка тема пьянства, отмечается ее иронико-юмористическое и трагикомическое звучание. <...> Проводя параллели с отдельными жанрами фольклора, автор статьи констатирует соответствие идейно-ценностной и стилевой системы писателя аксиологической шкале народной культуры. <...> Светлой памяти моего Учителя профессора В. В. Блажеса «Уральский пласт» в творчестве Д. Н. Мамина-Сибиряка интересен как живой источник традиционных народных и общенациональных представлений русских о пьянстве, культуре «винопития» источнике как «веселия», так и русских бед. <...> Один из ключевых персонажей маминского романа «Хлеб», крупный промышленник, поляк Май-Стабровский, прототипом которого, как известно, был выдающийся предприниматель и общественный деятель Сибири и Урала, «водочный король Зауралья» Альфонс Фомич Поклевский-Козелл [см. об этом, в частности: Митрофанова, с. <...> Традиции потребления алкоголя в условиях фабрично-заводской культуры, характерной для Урала, оказываются несколько иными, чем в культуре крестьянской, что «прежде всего связано с тем, что аграрный календарь, ритмизировавший жизнь деревенского сообщества, для пролетариата оказывался неприемлемым. <...> Ритм алкогольного потребления в деревне определялся годовым праздничным циклом, в то время как для рабочих было более характерно регулярное пьянство ежедневное или еженедельное» [Кормина, с. <...> Феномен пьянства в творчестве Мамина-Сибиряка 165 страститься к треклятой». <...> Подобную метаморфозу и можно наблюдать в очерке «Бойцы» и в одной из ранних редакций романа «Приваловские миллионы» Мамина-Сибиряка: СПЛАВ Толпы бурлаков перекатная голь, захудалые, обросшие, грязные, голые, беднее самой бедности: вогулы, остяки, черемиссы, татары, вотяки
Наступает день (1 мая) Еремея Запрягальника, и это море крестьянское заволновалось, им снятся горы, леса, нивы
Голод, нищета <...>