Виссарион Белинский
Сочинения Александра Пушкина
Санктпетербург. Одиннадцать томов MDCCCXXXVIII-MDCCCXLI
СТАТЬЯ СЕДЬМАЯ
Поэмы: "Цыганы", "Полтава", "Граф Нулин"
---------------------------------------------------------------------------В.
Г. Белинский. Собрание сочинений в трех томах
Под общей редакцией Ф. М. Головенченко
ОГИЗ, ГИХЛ, М., 1948
Том III. Статьи и рецензии 1843-1848
Редакция В. И. Кулешова
OCR Бычков М.Н. mailto:bmn@lib.ru
---------------------------------------------------------------------------"Цыганы"
были приняты с общими похвалами, но в этих похвалах было
что-то робкое, нерешительное. В новой
великое, но не умели понять, в чем оно заключалось, и, как обыкновенно
водится в таких случаях, расплывались в
удивления. Так поступили журналисты;
публика была прямодушнее и
добросовестнее. Мы хорошо помним это время, помним, как многие были
неприятно разочарованы "Цыганами" и говорили, что "Кавказский пленник" и
"Бахчисарайский фонтан" гораздо выше новой поэмы. Это значило, что поэт
вдруг перерос свою публику и одним орлиным взмахом очутился на высоте,
недоступной для большинства. В то время как он уже сам беспощадно смеялся
над первыми своими поэмами, его добродушные поклонники еще бредили
_Пленником, Черкешенкою, Заремою, Мариею, Гиреем, Братьями-разбойниками_ и
только по какой-то робости похваливали "Цыган", или боясь скомпрометировать
себя, как образованных судей изящного, или детски восхищаясь песнию Земфйры
и сценою убийства. Явный знак, что Пушкин уже перестал быть выразителем
нравственной настроенности современного ему общества и что отселе он явился
уже воспитателем будущих поколений. Но поколения возникают и образуются не
днями, а годами, и потому Пушкину не суждено было дождаться воспитанных его
духом поколений - своих истинных судей. "Цыганы" произвели какое-то
колебание в быстро возраставшей до того
времени славе Пушкина; но после
"Цыган" каждый новый успех Пушкина был новым его падением, - и "Полтава",
последние и лучшие две главы "Онегина", "Борис Годунов" были приняты
публикою холодно, а некоторыми журналистами с ожесточением и с
оскорбительными криками безусловного неодобрения.
Перелистуйте журналы того времени и прочтите, что писано было в них о
"Цыганах": вы удивитесь, как можно было так мало сказать о столь многом! Тут
найдете только о Байроне, о цыганском племени, о небезгрешности ремесла -
водить медведя, об успешном развитии таланта _певца Руслана и Людмилы_,
удивление к действительно удивительным частностям поэмы, нападки на будто бы
греческий стих: "И от судеб защиты нет", осуждение будто бы вялого стиха: "И
с камня на траву свалился", - и многое в этом роде: но ни слова, ни намека
на идею поэмы. {368}
А между тем поэма заключает в себе глубокую идею, которая большинством
была совсем не понята, а немногими людьми, радушно приветствовавшими поэму,
была понята ложно, - что особенно и расположило их в пользу нового
произведения Пушкина. И последнее очень естественно: из всего хода поэмы
видно, что сам Пушкин думал сказать не то, что сказал в самом деле. Это
особенно доказывает, что непосредственно творческий элемент в Пушкине был
несравненно сильнее мыслительного, сознательного элемента, так что ошибки
последнего, как бы без ведома самого поэта, поправлялись первым,
и
внутренняя логика, разумность глубокого поэтического созерцания сама собою
торжествовала над неправильностью рефлексий поэта. Повторяем: "Цыганы"
служат неопровержимым доказательством справедливости нашего мнения. Идея
"Цыган" вся сосредоточена в герое этой поэмы - Алеко. А что хотел Пушкин
выразить этим лицом? Не трудно ответить: всякий,
даже с первого,
поверхностного взгляда на поэму, увидит, что в Алеко Пушкин хотел показать
образец человека, который до того проникнут сознанием человеческого
достоинства, что в общественном устройстве видит одно только унижение и
поэме Пушкина подозревали что-то
восклицаниях и не жалели знаков
Стр.1