Вяземский П. А. "Цыганы". Поэма Пушкина // Пушкин в прижизненной критике, 1820-1827 / Пушкинская
комиссия Российской академии наук; Государственный пушкинский театральный центр в СанктПетербурге.
- СПб: Государственный пушкинский театральный центр, 1996. - С. 317-322.
http://next.feb-web.ru/feb/pushkin/critics/vpk/vpk-317-.htm
П. А. ВЯЗЕМСКИЙ
"Цыганы". Поэма Пушкина
Весело и поучительно следовать за ходом таланта, постепенно подвигающегося вперед. Таково зрелище,
представляемое нам творцом поэм: "Руслан и Людмила" и ныне появившейся "Цыганы"; таков и должен
быть ход истинного дарования в поре зреющего мужества. Признаки жизни в даровании тщедушном
могут быть только временны и, так сказать, случайны; но в твердом есть удовлетворительное
последствие в успехах. Стремление к совершенству возможному или невозможному, если оно не доля
смертного, есть принадлежность избранных на пути усовершенствования, и сие стремление должно быть
непрерывно и единосущно. В поэме "Цыганы" узнаем творца "Кавказского пленника", "Бахчисарайского
фонтана", но видим уже мужа в чертах, некогда образовавших юношу. Видим в авторе более зрелости,
более силы, свободы, развязности и, к утешению нашему, видим еще залог новых сил, сочнейшей
зрелости и полнейшего развития свободы. Ныне рассматриваемая поэма, или повесть, как хотите назвать
ее, есть, без сомнения, лучшее создание Пушкина, по крайней мере из напечатанного; потому что мы не
вправе говорить о трагедии его, еще не выпущенной в свет1. Поэт переносит нас на сцену новую:
природа, краски, явления, встречающиеся взорам нашим, не заимствованные и возбуждают в нас
чувства, не затверженные на память, но рождают ощущения новые, впечатления цельные. Неужели нет
тут ни малейшего подражания? - спросит сей час злонамеренная недоверчивость. Кажется, решительно
нет; по крайней мере, подражания уловимого, подлежащего улике. Но нам лично, хотя для того, чтобы
поддержать свое мнение, нельзя, впрочем, не признаться, что, вероятно, не будь Байрона, не было бы и
поэмы "Цыганы" в настоящем их виде, если, однако ж, притом судьба не захотела бы дать Пушкину
место, занимаемое ныне Байроном в поколении нашем. В самой связи, или, лучше сказать, в самом
отсутствии связи видимой и ощутительной, по коему Пушкин начертал план создания своего, отзывается
чтение "Гяура" Байронова и заключение обдуманное, что Байрон не от лени, не от неумения не спаял
отдельных частей целого, но, напротив, вследствие мысли светлой и верного понятия о характере эпохи
своей. Единство места и времени, спорная статья между классическими и романтическими
драматургами, может отвечать непрерывающемуся единству действия в эпическом или в
повествовательном роде. Нужны ли воображению и чувству, законным судиям поэтического творения,
математическое последствие и прямолинейная выставка в предметах, подлежащих их зрению? Нужно ли,
чтобы мысли нумерованные следовали перед ними одна за другою, по очереди непрерывной, для
сложения итога полного и безошибочного? Кажется, довольно отмечать тысячи и сотни, а единицы
подразумеваются. Путешественник, любуясь с высоты окрестною картиною, минует низменные
промежутки и объемлет одни живописные выпуклости зрелища, пред ним разбитого.Живописец,
изображая оную картину на холсте, следует тому же закону и, повинуясь действиям перспективы,
переносит в свой список одно то, что выдается из общей массы. Байрон следовал этому соображению в
повести своей. Из мира физического переходя в мир нравственный, он подвел к этому правилу и другое.
Байрон, более всех других в сочувствии с эпохою своею, не мог не отразить в творениях своих и этой
значительной приметы. Нельзя не согласиться, что в историческом отношении не успели бы мы
пережить то, что пережили на своем веку, если происшествия современные развивались бы постепенно,
как прежде обтекая заведенный круг старого циферблата: ныне и стрелка времени как-то перескакивает
минуты и считает одними часами. В классической старине войска осаждали городок десять лет и
песнопевцы в поэмах своих вели поденно военный журнал осады и деяний каждого воина в особенности;
в новейшей эпохе, романтической, минуют крепости на военной дороге и прямо спешат к развязке, к
результату войны; а поэты и того лучше: уже не поют ни осады, ни взятия городов. Вот одна из
характеристических примет нашего времени: стремление к заключениям. От нетерпения ли и ветрености,
Стр.1