А. Н. ПЫПИН
Очерки общественного движения при Александре I (фрагменты)
Карамзин: pro et contra / Сост., вступ. ст. Л. А. Сапченко. -- СПб.: РХГА, 2006.
OCR Бычков М. Н.
IV. КАРАМЗИН.
ЗАПИСКА "О ДРЕВНЕЙ И НОВОЙ РОССИИ"
Начиная говорить о Карамзине, мы невольно вспоминаем слова, сказанные о нем Белинским:1
"...Вот имя, -- говорил Белинский, -- за которое было дано столько кровавых битв, произошло
столько отчаянных схваток, переломлено столько копий! И давно ли еще умолкли эти бранные вопли,
этот звук оружий?.. И теперь, на могиле незабвенного мужа, разве уже решена победа, разве
восторжествовала та или другая сторона? Увы! Еще нет! С одной стороны, нас, "как верных сынов
отчизны", призывают "молиться на могиле Карамзина" и "шептать его святое имя"; а с другой -- слушают
это воззвание с недоверчивой и насмешливой улыбкой. Любопытное зрелище! Борьба двух поколений,
непонимающих друг друга!..
"Карамзин... mais je reviens toujours a mes moutons... {но я возвращаюсь опять к моим баранам
(фр.).},-- продолжает Белинский. -- Знаете ли, что наиболее вредило, вредит и, как кажется, еще долго
будет вредить распространению на Руси основательных понятий о литературе и усовершенствованию
вкуса? Литературное идолопоклонство! Дети, мы еще всё молимся и поклоняемся многочисленным богам
нашего многолюдного Олимпа, и нимало не заботимся о том, чтобы справляться почаще с метриками,
дабы узнать, точно ли небесного происхождения предметы нашего обожания. Что делать! Слепой
фанатизм всегда бывает уделом младенчествующих обществ... Да -- много, слишком много нужно у нас
бескорыстной любви к истине и силы характера, чтобы посягнуть даже на какой-нибудь авторитетик, не
только, что авторитет: разве приятно вам будет, когда вас во всеуслышание ославят ненавистником
отечества, завистником таланта, бездушным зоилом... И кто же? Люди, почти безграмотные, невежды,
ожесточенные против успехов ума, упрямо держащиеся за свою раковинную скорлупку, когда все вокруг
них идет, бежит, летит! И не правы ли они в сем случае? Чего остается им ожидать для себя, когда они
слышат, что Карамзин не художник, не гений и другие подобные безбожные мнения?" {Соч. I. 60--62.
Писано в 1834 году.}
Прошло почти сорок лет с тех пор, как были написаны эти слова, и они остаются однако в общем
смысле верны. До сих пор, если заходит речь о Карамзине, он вызывает весьма различные мнения: с
одной стороны, нас, "верных сынов отчизны", все еще приглашают "шептать святое имя", с другой -точно
так же слушают эти призывы недоверчиво и насмешливо. Борьба поколений продолжается; они все
еще не понимают друг друга.
Это довольно понятно. Карамзин был в литературе одним из крупных людей, и борьба мнений
литературных и общественных естественно захватывала и Карамзина, который был в свое время
представителем целого направления. Но спор о значении Карамзина ведется уже с других точек зрения,
чем в те времена, о которых говорил Белинский. Теперь не спорят о "старом" и "новом слоге", о красотах
"Бедной Лизы", о научном достоинстве "Истории Государства Российского", о которых спорили при
появлении сочинений Карамзина и еще не кончили спорить, когда начал писать Белинский. Чисто
литературная сторона дела отступает на второй план: она разъяснена или потеряла интерес; взамен ее
критика старается определить общее содержание понятий Карамзина, в особенности его общественные
понятия, в которых, конечно, всего яснее окажется его историческое значение, как деятеля общественной
жизни.
Современники восхищались в сочинениях Карамзина новым легким стилем, трогались его
сентиментальностью, которая -- худо ли, хорошо ли -- сообщала или делала им доступными известные
гуманные идеи, но не думали доискиваться глубоких корней образа мыслей; крайняя партия
литературных староверов восстала было против нововведений его в языке и предполагавшегося
французского вольнодумства, -- но ее нападения уже вскоре оказались неосновательными; в "Истории"
современники изумлялись потом произведению действительно еще невиданному, его ученым и
Стр.1