В. И. Немирович-Данченко
Мурманский берег.
Изд. "Русская земля. Область крайнего севера". Т I.
Издатель: Типо-литография М.П. Фроловой. С.-Петербург, 1899 г.
Начиная от Святого Носа до устья реки Ворьемы, т. е. до границы Норвегии, тянется громадный
каменный вал, извилины которого образуют множество заливов, губ, и полуостровов. Высота гранитного
кряжа от 200 футов доходит в некоторых местах до 1,000 футов и более. Диким величием веет от серых
громад, только кое-где подернутых скудною зеленью да полевыми пятнами ягеля. Скалы разорваны и
искрещены бесчисленными щелями и трещинами, в которых до последних чисел июня, а в других и до
августа, белеют полосы еще не стаявшего зимнего снега. Массы скал навалены одни на другие; самые
причудливые утесы вздымаются прямо из пенистых валов океана, отвесные стены берега окаймляют
покойные воды заливов, где в самые сильные бури на океане -- вода не всколыхнется и только
разбегающаяся широким, кругом зыбь бороздит воду там, где на поверхность её подымаются
бесчисленные стада сайды или плюхнет хищная акула. Круглые, овальные, растянувшееся в длинные
хребты острова запирают входы в эти бухты, да и за ними в океане, на бесконечном просторe мерно
вздымающихся и падающих валов, сереют те же безлюдные, мертвые, серые громады. Разноцветные
лишаи, пестрят гранитные, гнейсовые или сланцевые породы, переходящие за островом Кильдином в
сплошные стены. Куполообразные, пирамидальные, конические пахты (скалы) иногда выдвигаются
далеко за пределы этого берега, словно природные молы, защищая его отмелые склоны от бешенного
напора Ледовитого океана. В других местах виды гор становятся еще величественнее и живописнее:
мрачные, каменные массы крутыми уступами обрываются в море, глухо шумящее у их колоссальных
подножий. Часто эти сплошные валы расседаются, раскалываются сверху до самого моря на
вертикальные щели; еще чаще они представляют стены, сваленные из камня, каждая величиной с дом
среднего размера. Вокруг вьются с резкими криками целые стаи чаек, гагар, гаг, чистиков, нырков и
буревестников. На далеких карнизах каменного берега тянутся волнистые белые линии миллионов
сидящих здесь полярных птиц. Часто гребни и террасы обрывов кажутся покрытыми снегом; но пусть
загремит выстрел -- и вся эта белая полоса вдруг вспыхнет и рассеется с унылым криком такими же
белыми тучами над разом опустевшею гранитною громадой. Орлы-рыболовы черными точками висят
над этим каменным великолепием хаотических громад, а издали высоко взметываются вверх фонтаны,
выбрасываемые многочисленными китами.
Вот и их черные, неуклюжие массы. Одна плюхнула у самого подножия утеса, нырнув головою
вниз и плеснув, хвостом по остеклевшей влаге; мириады брызг засверкали над взбаламученною
поверхностью океана, чайки еще резче застонали над нею, да издали откликнулось им жалобное рыдание
гагар... Земля у самого океана почти бесплодна. Близ Семистровья вы уже не встретите ни одного
деревца, только в логах зеленеют узкие полоски травы, да три четыре северных цветка оживляют
печальное однообразие полярного пейзажа.
Словно пробивая себе узкие дороги сквозь каменные породы, быстрые реки мчатся в океан или
Белое море по коридорам, образуемым гранитными массами Лапландии, -- гремя по пути в
бесчисленных порогах, падая сотнями прелестных водопадов, а там, где стены этих коридоров
расходятся, расплываясь в недвижные, чистые как хрусталь, прекрасные плесы. Зимою этот берег
безжизнен и пустынен, за исключением дальнего запада, где недавно устроились девятнадцать колоний.
Ледяные припаи оковывают в это время восточную половину Мурмана, -- весь же он засыпается
снегами. По свинцовому простору ходят громады ледяных стамух и торосов. Только кое-где в щели,
защищенной от северного ветра, курится одинокая вежа лопаря, сторожащего безлюдное становище.
Зато летом в каждой губе ключом бьет промысловая жизнь, тысячи шняк и сотни людей и шкун бороздят
воды океана, суета неутомимого безотходного труда кипит в станах, где небольшие, разволочные избы
переполнены рыболовами. Становища -- те же села, с тем только различием, что избы здесь разбросаны
то одиночками, то группами по небольшим выступам, и площадкам утесов. Одни вверху, другие внизу,
одни упрятались в горную щель, другие ютятся у подножья серых скал, третьи торчком выпятили свои
срубы на плашках куполообразных холмов. Иногда один стан висит над другим, и по крутой тропинке
Стр.1