Николай Семенович Лесков. Павлин
Рассказ
----------------------------------------------------------------------Лесков
Н.С. Рассказы и повести. - Ф.: Кыргызстан, 1983. - 656 с.
OCR & SpellCheck: Zmiy (zmiy@inbox.ru), 14 января 2004 года
----------------------------------------------------------------------Я
был участником в небольшом нарушении строгого монастырского обычая на
Валааме. На этой суровой скале не любят
праздных прогулок: откуда бы ни
приплыл сюда далекий посетитель и как бы ни велико было в нем желание
познакомиться с островом, он не может доставить себе этого огромного
удовольствия, - говорю огромного, потому что остров поистине прекрасен и
грандиозные картины его восхитительны. На Валааме за обычай всякий паломник
подчиняется послушанию: он должен ходить в церковь, молиться, - трапезовать,
потом трудиться и, наконец, отдыхать. На прогулки и обозревания здесь не
рассчитано; но, однако, мне, в сообществе трех мужчин и двух дам, удалось
обойти в одну ночь весь остров и запечатлеть навсегда в памяти дивную
картину, которую представляют при бледном полусвете летней северной ночи
дикие скалы, темные урочища и тихие скиты русского Афона. Особенно хороши
эти скиты, с их непробудною тишью, и из них особенно поражает скит Предтечи
на островке Серничане. Здесь живут пустынники, для которых суровость общей
валаамской жизни кажется недостаточною: они удаляются в Предтеченский скит,
где начальство обители бережет их покой от всякого нашествия мирского
человека. Здесь теплят свои лампады люди, умершие миру, но неустанно
молящиеся за мир: здесь вечный пост, молчанье и молитва.
Не зная направления валаамских тропинок, мы подошли к проливу,
отделяющему островок Серничан от главного острова, и, пленясь густыми
папоротниками, которыми заросла здешняя котловина, сели отдохнуть и
заговорили о людях, избравших это глухое уединение местом для своей
молитвенной и созерцательной жизни.
- Какие это люди, с какими силами и с каким прошлым приходят они сюда,
чтоб погребсти себя здесь заживо? - воскликнул один из наших собеседников. -
Я никак не могу иначе думать, что это должны быть какие-то титаны и богатыри
духа.
- Да; и вы правы, - отвечал другой, - это богатыри, но только богатыри,
мощные нищетою. Это зерна, которые уже прозябли и пошли в рост.
- А пока они прозябли?
Собеседник улыбнулся и ответил:
- Пока они прозябли... они лежали при дорогах, глохли под тернием и
погибали, как вы, и я, и целый свет, пока ветер схватил их и бросил на
добрую почву.
- Вы говорите так, как будто вы знали кого-нибудь из людей, имевших
силу погребсти себя заживо в этих дебрях.
- Да, мне кажется, что я действительно знал такого человека.
- Он был умен?
- Да.
- И рассудителен?
- Гм!.. да. А впрочем, я о нем судить не берусь, но я его любил и очень
уважаю его память.
- А он уже умер?
- Да.
- Здесь?
- Неподалеку, - ответил, снова тихо улыбаясь, собеседник.
- Жизнь такого человека всегда способна возбуждать во мне большой
интерес.
- И во мне, и во мне тоже, - подхватили другие.
Дамы интересовались еще более мужчин, и одна из них, красивая блондинка
с черными глазами, обратись к этому нашему попутчику, сказала:
- Знаете ли, что вы сделали бы нам чрезвычайно большое одолжение, если
бы здесь же, в тиши этой дебри, где мы так неожиданно очутились, рассказали
нам историю известного вам отшельника.
Другая дама и все мы присоединились к этой просьбе - и тот, к кому она
относилась, согласился ее исполнить и начал:
Стр.1