Подробное чтение Николай Анастасьев Благо непонимания Даниил ГРАНИН. <...> Отвечая в студенческой аудитории на какой-то незамысловатый вопрос, связанный с романом «Вечера с Петром Великим», автор, Даниил Гранин, сначала словно бы ушел в сторону: «Я считаю, что для того, чтобы понимать, что такое литература, писателю надо добраться до непонимания». <...> Не знаю уж, в памяти что-то ожило или случайно сошлось, но Гранин по существу повторил мысль, высказанную в иные, далекие времена и в иных пределах, когда сын лодочника с берегов Мозеля, а впоследствии выдающийся религиозный мыслитель раннего Возрождения и кардинал Николай Кузанский писал свой трактат об ученом, или умном незнании (docta ignorantia). <...> Многочисленные публичные высказывания Даниила Гранина последних десятков лет, собранные в книге, несколько претенциозно на мой слух названной «Интелегенды», свидетельствуют об этом со всей убедительностью. <...> Поднимаясь ли на трибуну германского бундестага или Санкт-Петербургского гуманитарного университета профсоюзов, отвечая ли на вопросы журналистов, рассказывая об истории взлета и падения созданного им общества милосердия или трудной судьбе написанной совместно с Алесем Адамовичем «Блокадной книги», набрасывая этюды к портретам Дмитрия Сергеевича Лихачева или, по следам давней книги («Эта странная жизнь»), «человека, который любил Время», — Александра Александровича Любищева, оставляя заметки на полях рассказа Бунина «Ночь» или выступая на международной конференции по генеалогии, Даниил Гранин часто и даже, возникает порою ощущение, с некоторым удовольствием в какой-то момент останавливается: «не знаю». <...> Интервьюер пытает насчет национальной идеи, писатель от этого набившего оскомину сюжета отмахивается, но признает: — Да, у многих возникло неприятное ощущение, вызванное отсутствием ясной 262 Николай Анастасьев. <...> Собственно, и завершается вся книга тревожной нотой сомнения: — Правы ли мы? <...> По мне такое <...>