Креаклы поразятся, узнав, что они едят Ц елое поколение выросло в дискурсе «это вы там остались и пьёте водку, а я достиг и пью вискачок не ниже 12-ти лет». <...> Да ради этого ли люди-то жили, вписывались в темки и встраивались в схемки, кидали, прогрызали путь к светлому будущему, освещаемому неоновыми логотипами престижных брендов и высочайшей калорийностью удачно сфотканых блюд? <...> Сказать ведь им, что, например, престижная итальянская приправа орегано — это всего лишь душица, которую её бабка заваривала ей в детстве от кашля, так удавятся от ужаса бытия и несовершенства мира. <...> А моцарелла — это если в молоко плеснуть скисшего вина (уксуса, говоря проще), и откинуть на марлю. <...> Неликвид, в общем, который пить никто уже не может, утилизировать хоть как-то. <...> Добить тем, что суши — это когда нищий рыбак сидит в море в лодке и, торопясь, срезает дольками мясо со свежепойманной рыбы. <...> Потом макает в уксус, потому что в рыбе весёлые червячки кишат, а потом лезет холодной рукой в мешок с рисом, скатывает там комочек влажного и солёного от морской воды риса и жрёт это. <...> Это когда нищий швейцарский крестьянин, обогревая зимой хату собственным теплом, ползёт в погреб (а там всё сожрано) и собирает окаменелые обрезки сыра, чтобы разогреть их и, когда они станут мягкими, макать туда сухари. <...> Еще стоит напомнить, что единственное блюдо амери28 «НАША МОЛОДЁЖЬ» № 18(132), 16–30 сентября 2016 канской кухни — это украденная у индейцев птица, и мега-праздник беглого англо-переселенца (т.е. уголовника), который годами жрал солонину и бобы. <...> Вот мега-праздник у этого интеллектуала был — раз в год поесть большую запечённую птицу, стырив её у местных (которых в рамках протестантской благодарности потом отравить исподтишка). <...> А престижный французский суп буйабес — это когда рыбак, живущий прямо в своей лодчонке (потому что даже на шалаш на берегу денег нет), продав основной улов, заваривает остаток улова, который не удалось продать даже за гроши. <...> И на всё <...>