Мэйо, крестьяне Чуть ли не главный вопрос современности В ноябре 1923 г. выдающийся советский нотовец А. Гастев <...> Ответ сводился к умению немцев работать по правилам научной организации труда. <...> Гастев заключает: «Если так, то чем же берет немец? <...> Десятки откликов читателей и коллективные обсуждения, материалы которых публиковались в «Правде» и в журнале «Организация труда», издаваемом Центральным институтом труда, подсказали отгадку: немец, не знающий слова «НОТ», владеет куда более сильным «оружием» – воспитанной в поколениях индустриальной культурой труда. <...> Интересно, кто лучше знал Россию и русский народ – «западник» Гастев или «народник» (а по другим версиям – масон) Лев Толстой, которому не откажешь в идеализации русского быта и русской старины, хотя на многие стороны русской действительности он смотрел весьма критически? <...> Сформулируем вопрос иначе: кто лучше знал достоинства и недостатки русского народа – выходец из средних городских слоев, революционер-боевик, прошедший путь от рабочего до директора, или русский граф, потомственный дворянин, познавший глубины крестьянской психологии на примере собственных крепостных? <...> Благодетель или вредитель Чтобы более не интриговать читателя, обратимся к произведениям Л. Толстого <...> В романе «Анна Каренина» с особой теплотой описан образ Константина Левина – человека глубоко русского и по духу, и по корням, сочувствующего крестьянам, стремящегося преобразовать деревенский быт и хозяйство. <...> Автор сообщает нам, что в одну из долгих зим Левин прочитал некое «сочинение о хозяйстве». <...> Летом кое-что из добытых знаний русский барин решил воплотить на практике. <...> Когда Левин взял именье своей сестры в управление, – пишет Толстой, – первым делом он произвел ревизию всех угодий, проанализировал состав почв и нашел, что с крестьян следует брать не 20 руб. за десятину, а 25. <...> Напомню, что и Тейлор начинал примерно с того же: с рабочих надо брать бульшую выработку; администрация <...>