Эхо Полутени полураспада Рубрику ведет Лев Аннинский — Никто не знает, как избавиться и возможно ли спастись от этой чумы. <...> Земля и люди Если вы помните, как лет пятнадцать назад Владимир Бутромеев прошумел бурлескной повестью «Корона Великого Княжества» (журнал «Дружба народов», премируя белорусского автора, назвал его труд романом-мистификацией), так вам и новое огромное полотно Бутромеева «Земля и люди» поначалу покажется (уж точно в основной его части) чем-то в том же духе и жанре: умопостигаемые рассуждения о смысле существования прихотливо чередуются с умопомрачительными эпизодами из жизни мужиков и баб Погромного Двадцатого века, Достоевский дрожащим пером пытается вживить в эту жуть свои мистические предчувствия, Толстой тщетно силится охватить и осмыслить судьбы народов, эти усилия вновь композиционно обрушиваются — в древнюю мудрость, в Рим или Персию, к Одиссею и Навсикае, откуда автор возвращает вас в причудливую вязь, перевитую лесными тропами, ползающими по ним змеями и упоительным народным враньем про то, чего никогда не было и не будет. <...> Вы что, думаете, будто Сталин умер своей смертью у себя на даче в марте 1953 года (ровно за две недели до того, как Бутромеев появился на свет, — чем, может быть, и объясняется его интерес к этому персонажу, как если бы дух оного переселился в повествователя)? <...> А Стефка… Стефка тут реальнее всех, но она с другого конца повествования. <...> А научила Стефку колдовству ведунья Параскеевна из Рясны. <...> Но важное: точка, в которой Белоруссия переглядывается с Польшей и Россией, место, где во времена оны Петр Великий бил шведов, где Раевский на несколько дней остановил Наполеона, где спокон веку 234 Лев Аннинский. <...> Полутени полураспада селились «порубежники»: русские ополченцы, охранявшие границу, и раскольники, через эту границу бежавшие, а еще и евреи, которым границей назначили черту оседлости. <...> Стиль, в котором Бутромеев описывает Рясну, пахнет стариной и землей <...>