Н. А. Добролюбов
О степени участия народности в развитии русской литературы
"Очерк истории русской поэзии" А. Милюкова. Второе, дополненное издание. СПб. 1858 г.
Н. А. Добролюбов. Литературная критика
М., ГИХЛ, 1961
OCR Бычков М. Н.
Книжка г. Милюкова -- наша старая знакомая. Первое издание ее было в 1847 г., и тогда же она
была оценена по достоинству в наших журналах. Новое издание этой книги приятно напомнило нам время
первого ее появления и заставило подумать о том, что произошло в нашей литературе в последнее
десятилетие. По-видимому, ничего не произошло особенного: в 1847 г. высказывались идеи и стремления,
совершенно близкие к тем, какие высказываются в 1858 г. Книжка г. Милюкова может служить лучшим
тому доказательством. Следуя мнениям Белинского о русских литературных явлениях, г. Милюков
составил тогда очерк развития русской поэзии,-- и этот очерк до сих пор не теряет своей правды и
значения. Тогда находил он хорошими только те явления русской поэзии, в которых выражалось
сатирическое направление; и теперь не нашел он ничего, что можно бы было похвалить у нас вне
сатирического направления. Тогда заключил он свой очерк словами Лермонтова: "Россия вся в будущем"
-- и теперь заключает его теми же словами... Ожидаемое будущее еще не настало для русской литературы;
продолжается все то же настоящее, какое было десять лет тому назад... Мы еще в том же гоголевском
периоде и напрасно ждем так давно нового слова: для него еще, верно, не выработалось содержание в
жизни.
Но если не заметно ничего особенно во внутреннем содержании и характере литературы, зато
нельзя не видеть, что внешним образом она развилась довольно значительно. Вспомним, какие люди
действовали у нас на литературном поприще в сороковых годах и до 1847 г. включительно. Хотя в этом
году Гоголь уже издал "Переписку", но все же он был жив, и надежды на него не покидали его
почитателей. За Гоголем возвышался гениальный критик его, энергически громко и откровенно
объяснивший России великое значение ее национального писателя. За Белинским высились еще два-три
человека, возбуждавшие внимание публики к вопросам философским и общественным1. Под их знаменем
ратовала тогда литература против неправды и застоя; от них заимствовала она свою энергию и жизнь.
Теперь тоже литература призывает общество к правде и деятельности, тоже восстает против
злоупотреблений, но кто несет наше знамя? Вокруг кого собрались литературные деятели? Из тех, кто
одушевлял литературу в сороковых годах,
Иных уж нет, а те далече2.
Из новых же деятелей нет никого, кто бы по своему таланту и влиянию равнялся Гоголю или
Белинскому. Теперь нет литературных вождей, подобных прежним; они исчезли один за другим, русская
литература утратила их в самый год смерти Белинского или недолго спустя3. Некоторые из них
продолжали действовать и после, даже еще в больших размерах, чем прежде; но для большинства русской
публики труды их оставались неизвестными в эти года. Так Гоголь до конца жизни не переставал работать
над своим созданием; но только немногие, близкие к нему люди знали, какое произведение готовит он. До
прочих едва доходили темные, неопределенные слухи о продолжении "Мертвых душ". Так было и с
некоторыми из других литературных деятелей. Так и до сих пор, после смерти Гоголя и прекращения
деятельности Белинского и некоторых его сподвижников, продолжается у нас отсутствие громкого имени,
от которого приходила бы в движение литература, которым бы направлялась известным образом ее
деятельность.
А между тем кто не видит, что литература, при всех своих утратах и неудачах, осталась верною
своим благородным преданиям, не изменила чистому знамени правды и гуманности, за которым она шла
в то время, когда оно было в сильных руках могучих вождей ее. Теперь никого нет во главе дела, но все
дружно и ровно идут к одной цели; каждый писатель проникнут теми идеями, за которые лет десять тому
назад ратовали немногие, лучшие люди; каждый, по мере сил, преследует то зло, против которого прежде
возвышалось два-три энергических голоса. То, что было тогда достоянием немногих передовых людей,
Стр.1