Московское издательство «Ломоносовъ» выпустило конволют романов «Двенадцать стульев» и «Золотой теленок» по тексту их первых журнальных публикаций 1928 и 1930–1931 годов. <...> И воскресило не только работу замечательных художников-карикатуристов того времени Михаила Черемных и Константина Ротова, но и интерес к истории создания «бендерианы». <...> Казалось бы, общеизвестно: сюжет принадлежит Валентину Катаеву и ему же идея тандема Ильфа и Петрова под «рукой мастера». <...> Золотой теленок репринт первой публикации в журнале «30 дней»; вст. ст. <...> В январе 1928 года роман еще дописывался, а его публикация уже началась. <...> Кто бы стал все это делать с пылу с жару, с недописанным романом новичков? <...> Опытнейшие журналисты с дореволюционным стажем Василий Регинин и Владимир Нарбут, выпускавшие «30 дней»? <...> Дебют Ильфа и Петрова был не экспромтом, а задуманной и спланированной массмедийной операцией – с отвлекающим маневром (благородный отказ Катаева от соавторства), с удачным пропагандистским обеспечением и строго по плану. <...> В великой комбинации учли опыт мировой журналистики: развлекательность жуликоватых похождений, злободневность бытописания и фельетонный стиль – это же по сей день секрет успеха многих американских magazin. <...> Все мы помним, как восторженно Александр Блок призывал людей «слушать музыку Революции», и как потом после выхода его поэмы «Двенадцать» Зинаида Гиппиус не хотела в трамвае подавать ему «общественно» руку. <...> Но так было везде и всегда, где речь шла о раскалывающей общество великой и прекрасной Революции. <...> «Сколько бы крови и ужаса ни приносили революции (а они приносили и кровь, и ужас и еще принесут, будь они прокляты) – жажда к ним неистребима: как жажда к воле, как жажда к деторождению, как жажда к Царству Божию на земле. <...> И сколько бы ни твердили им, нам, всем необузданным и шальным, что “…проходили это уже, проходили! и знаем, чем это все кончилось!.” – все равно люди неизбежно будут стремиться это пройти, и еще <...>