Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин. Господа ташкентцы
Картины нравов
---------------------------------------------------------------------------Собрание
сочинений в 20 томах. Т. 10.
М.: "Художественная литература", 1970.
OCR Бычков М.Н.
---------------------------------------------------------------------------ОТ
АВТОРА
Исследование
приготовительного
бы
о "Ташкентцах" распадается
класса" и "Ташкентцы
я пошел
еще далее
в
на
две части:
в действии".
"ташкентства", то работе моей, пожалуй, не
Поэтому первую
воспроизведении
было
бы
часть
я
представляемых
"Ташкентом
оканчивается первая часть, составляющая сама по себе отдельное целое. Я
отнюдь не имею претензии утверждать, что в
читателя параллелях исчерпывается все, что могло бы подойти под эту рубрику,
но ежели
намерениях моих было написать ежели не роман в собственном
и выражение
подробностям героев ташкентства, а
этого я
количества элементов, хотя и
во
"ташкентское дело", в создании которого примут участие
первой части. Ввиду
нашел, что привлечение
однородных
по
этого
Настоящим томом
здесь
вниманию
различных типов
конца. Притом же в
значении этого
слова, то более или менее законченную картину нравов, в которой читатель мог
бы видеть как источники "ташкентства", так
действительности.
второй - на сцену
действующие
слишком
но
не
своим целям,
явления в
посвящаю биографическим
явится самое
лица
большого
крайне
разнообразных в своих проявлениях, могло бы загромоздить мой труд множеством
лиц, связь между которыми, быть может, представилась бы читателю
вполне
ясною. Тем не менее я сознаю, что отсутствие некоторых типов (как, например,
ташкентца-педагога, ташкентца-благотворителя и т. п.) составляет пропуск
очень заметный. Но я постараюсь
познакомить читателя с
этими
второй части, выводя их постепенно, в роли эпизодических лиц.
----ВВЕДЕНИЕ
В
рассказах
типами
во
покойный литератор Кукольник, без
дельно" изложил перед
Глинки (композитора) занесен
приготовлений,
Глинкой историю
Литвы, и когда
буду акушером".
Ответ этот драгоценен, ибо дает меру талантливости
Но он еще более драгоценен в том смысле, что
приказано; ежели мы не опередили
следующий факт. Однажды
"необыкновенно ясно и
последний,
подозревая за автором "Торквато Тассо" столь разнообразных познаний, выразил
свое удивление по этому поводу, то Кукольник отвечал: "Прикажут - завтра
раскрывает
русского человека.
некоторую
тайну,
свидетельствующую, что упомянутая выше талантливость находится в теснейшей
зависимости от "приказания". Ежели мы не изобрели пороха, то это значит, что
нам не было это
Европу
общественного и политического устройства, то это означает, что
школами и
просвещение, вместо школ, сосредоточится в
угодно, когда
угодно
и все, что
сделаться акушерами; повивальные бабки стоят во всеоружии, чтоб
суматоху и толкотню. Однако
не
на поприще
и
по
университетами; прикажут
-
предмету никаких распоряжений не последовало. Мы не виноваты. Прикажут - и
Россия завтра же покроется
сему
и
полицейских управлениях. Куда
угодно. Литераторы ждут мания, чтоб
по первому
знаку положить начало родовспомогательной литературе. Все начеку, все готово
устремиться куда глаза глядят.
По-видимому, такая всеобщая готовность должна бы произвести в
ж ничего подобного
усматривается. Везде
порядки, везде твердое сознание, что толкаться не велено. Но прикажите - и
мы изумим мир дерзостными поступками.
Уверенность в нашей талантливости так велика, что для нас не полагается
даже никакой профессиональной подготовки. Всякая профессия доступна нам, ибо
ко всякой профессии мы от рождения вкус получили. Свобода от наук не
не мешает, но служит рекомендацией, потому что
"свежести".
сообщает
"Свежесть", в
неудержимой и ни перед
свою
постоянно готовый и постоянно
стена. Это развязный малый, перед которым
чем не останавливающейся
вожделеющий, - это
всякая
очередь, дает талантливости
сдается на капитуляцию. Назовите рядом с "свежим" человеком
"умника", - и всякий сразу поймет, сколько горечи
специальность
и презрения
похотливости. Человек,
своего
только
человеку букет
характер
рода нерушимая
немедленно
какого-нибудь
слышится в
этом последнем названии. "Умник!" - ведь это засоренная голова! это человек,
изнемогающий под бременем собственного бессилия!
Это опасный мечтатель, способный только разрушать, а не созидать!
А мы именно хотим только созидать, и потому блюдем нашу "свежесть" паче
зеницы ока. Мы твердо помним, что от нас ожидается какое-то "новое слово", а
для того, чтоб оно сказалось, мы не полагаем никаких других
того, благодаря
ему все
профессии
безразличными. Человек, видевший в шкафу свод законов, считает себя юристом;
человек, изучивший форму
кредитных билетов, называет себя финансистом;
человек, усмотревший нагую женщину, изъявляет желание быть акушером. Все это
люди, не обремененные знаниями, которые в "свежести" почерпнут решимость для
исполнения каких угодно приказаний, а в практике отыщут и
осуществления.
Практика - это
тоже
своего
рода
божество, которое
испарениями атмосфере, среди
противоречий и колебаний, они, кроха по крохе, соберут
средства для
выведет
их
умственного оцепенения и даст смысл их невнятному бормотанию. Там, в
насыщенной азбучными
этой
недомолвок, справок,
себе сокровище
гораздо более прочное, нежели то, которое могла бы дать наука. Там, на боках
Петров и Иванов, юрист уяснит себе понятие о мере наказаний; там финансист
воочию убедится, что кредитные билеты сами хорошо знают карманы, в которых
им быть надлежит. И не утратят они при этом ни единой капли "свежести", ибо
при конце профессионального поприща пребудут столь же свободны от наук, как
и при начале оного.
И надо сказать правду, еще очень недалеко то время, когда вера в
до
идеального
совершенства. Не
порядки, и
только
волшебства?
подчиненные, но люди совсем посторонние - и те говорили: "Да, этот человек
не то что X. или Z. Этот человек - _подтянет!_" Где тайна этого
Очевидно, ее следует искать или в неизреченной наглости "свежих людей", или
же в том, что самые "вверенные" части столь
даже перед людьми, совсем не поврежденными науками.
уже просты, что расступаются
их
из
чистоты сердца и не вполне поврежденного ума. Это условие потому хорошо, что
оно общедоступно, а сверх
условий, кроме
делаются
обществе
не
же
силу
прирожденной талантливости действительно делала чудеса. Приходил человек
совершенно свежий и начинал орудовать. Писал законы, установлял
даже доводил "вверенную" часть
Стр.1