Н. К.МИХАЙЛОВСКИЙ
Об отцах и детях и о г-не Чехове
Исходный файл в формате pdf: http://russianway.rchgi.spb.ru/Chekhov/05_mikha.pdf
Между Н. В.Шелгуновым (в "Русской мысли") и газетой "Неделя" все еще тянется полемика, на
которую я когда-то обратил внимание читателей "Русских ведомостей". Из мартовской книжки "Русской
мысли" я узнал, что, по мнению "Недели", изложенному почтенною газетою в статье "Отцы и дети
нашего времени", полемика эта "является только одним из эпизодов в тех бесконечных пререканиях,
которые всегда ведут между собою отцы и дети". Дети -- это "Неделя"... От "детей" мы привыкли ждать
молодости, свежести, силы, даже некоторой бурности, а потому встретить в роли "дити" почтенного
редактора "Недели" г-на Гайдебурова как будто и неожиданно немножко. Приглядываясь, однако, к
"детям", представляемым "Неделей", мы не найдем тут ничего странного или удивительного. В той же
мартовской книжке "Русской мысли" приведена следующая выписка из статьи "Недели", громко
озаглавленной ("Неделя" вообще любит громкие заглавия) "Новое литературное поколение". "Новое
поколение (80-х годов) родилось скептиком, и идеалы отцов и дедов оказались над ним бессильными.
Оно не чувствует ненависти и презрения к обыденной человеческой жизни, не признает обязанности
быть героем, не верит в возможность идеальных людей. Все эти идеалы--сухие, логические произведения
индивидуальной мысли, и для нового поколения осталась только действительность, в которой ему
суждено жить, и которую оно потому и признало. Оно приняло свою судьбу спокойно и безропотно, оно
прониклось сознанием, что все в жизни вытекает из одного и того же источника--природы, все являет
собою одну и ту же тайну бытия и возвращается к пантеистическому миросозерцанию".
Таковы современные "дети". Немудрено, что г-н Гайдебуров, "родившийся", может быть, и не
"скептиком" и фигурирующий в литературе лет тридцать с лишком, находит себе место среди этих
старообразных детей. Вообще, дело, очевидно, не в возрасте, и это очень удобно. Как только вы увидели
человека, для которого "осталась только действительность", и который этим вполне доволен, так и
знайте, что это "дитя", "новое поколение". Странные дети, можно сказать, небывалые дети, но если они
сами себя так называют, так и господь с ними. И я могу с чистою совестью сказать: "О дети, дети, как
опасны ваши лета!" Хотя дело и не в возрасте. Нынешние дети, или, собственно, те, которые так сами
себя называют в "Неделе", не щеголяют обычными свойствами молодости; нет, они старше, солиднее
своих отцов и дедов, а потому не стоят перед ними и опасности, обычно грозящие молодости, -опасности
страстного увлечения, риска, горячей веры и надежды. Но та самоуверенность, которая в
настоящей молодости является лишь естественным показателем избытка силы, не искушенной опытом, в
них, в этих современных "детях", чревата иными опасностями. Полагая, что только и света, что в окошке,
гордо отрезывая себя от идеалов отцов и дедов, даже от всяких идеалов, вполне довольствуясь
"действительностью", эти люди обрекают себя на жизнь тусклую из тусклых. Они сознают это и не
боятся: им как раз по плечу эта жизнь. Но в прежнее время они в этом не сознались бы публично, потому
что ведь в самом деле стыдно, а ныне они заявляют свою тусклость всенародно. Они считают себя солью
земли, ко торой мешает только какая-нибудь горсточка "отцов", оберегающих былые идеалы, а все
остальное, дескать, с ними, готово признать их своими выразителями и вождями; они--"новое
литературное поколение"... По существу дела, это только смешно. Возражая "Неделе", г-н Шелгунов
справедливо говорит, что ссылка на тургеневскую формулу "отцов и детей" не имеет в данном случае
никакого смысла. Современные "дети", то есть опять-таки те, которые сами себя так называют в
"Неделе", открещиваясь от идеалов отцов и дедов, не блистают ни таланта ми, ни знаниями, ни
оригинальностью физиономии, ни даже численностью. Они представляют собою нечто вроде тусклого
туманного пятна, расплывающегося в общем фоне той апатии, бессодержательности, того отсутствия
всякого присутствия, которое характеризует теперешнее трудное время вообще. Они только вторят
течению реакции против идеалов недавнего прошлого, ничего нового и положительного им не
противопоставляя и не обладая двусмысленным мужеством и последовательностью открытых
реакционеров. Но трудное время пройдет, потому что это именно только вопрос трудного времени -может
быть, и долгого, а может быть, совсем не долгого; волна реакции отхлынет, и я не поздравляю тех
раков, которые останутся на мели. Вообще эти "дети" -- явление до такой степени мизерное, что, может
быть, г-н Шелгунов делает даже ошибку, уделяя им столько внимания. Но отметить его все-таки следует
и именно в его связи с общим настроением минуты.
"Для нас существует только действительность, в которой нам суждено жить"; "идеалы отцов и
дедов над нами бессильны" -- эти подлежащие, сказуемые, определения и дополнения можно встретить
не в одной "Неделе", а и в таких местах, где отнюдь не гоняются за наименованием "детей". Это то же
самое "наше время --не время широких задач", которое когда-то громил и осмеивал Щедрин как нечто
Стр.1