М. Л. Михайлов
Г-н Геннади, исправляющий Пушкина
(Письмо из провинции)
М. Л. Михайлов. Сочинения в трех томах.
Том третий. Критика и библиография. <Записки>
М., ГИХЛ, 1958
OCR Бычков М. Н.
Милостивые государи, издатели "Свистка"!
Будучи со времен детства и до лет, ныне преклонных, глубоким чтителем поэзии и
преимущественно нашего родного русского слова (не того, которое издается его сиятельством графом
Григорием Александровичем Кушелевым-Безбородко, а вообще), я не смущаюсь толками о значении
Пушкина, которыми занимались в последнее время в наших журналах разные критики, как-то: гг.
Дудышкин, Де-Пуле, Аполлон Григорьев, Милюков и другие,-- не смущаюсь и продолжаю читать
произведения Пушкина и наслаждаться ими. В свое время было у меня издание на толстой серой бумаге,
которым подарила русскую публику компания друзей покойного поэта. Когда даже эта толстая серая,
истинно монументальная бумага износилась от частого употребления мною книги, я приобрел издание
"Сочинений Пушкина", вышедшее под редакциею почтенного критика и эстетика нашего П. В.
Анненкова. Вид экземпляра этого издания, которое я почти не выпускаю из рук, стал ныне тоже весьма
плачевен. На многих страницах частью слезы чувствительности моей, частью табак (который нюхаю от
слабости зрения) сделали уже нечеткими некоторые драгоценные стихи и строки; многие страницы -- ибо
бумага слишком тонка -- истерлись и изорвались, и я подумывал уже о приобретении другого экземпляра;
но меня останавливала высокая цена. Понятно поэтому, с каким удовольствием я узнал, что выходит
новое дешевое издание сочинений моего любимого поэта, и притом под редакциею известного, как было,
помнится, сказано в "Санктпетербургских ведомостях", библиографа и библиофила нашего Геннади.
Человек я не ученый, а только, как уже сказано выше, поклонник поэзии, которою услаждаю свое
сельское уединение, а потому и не могу судить, чем прославился известный библиограф и библиофил наш
Геннади. Думаю, впрочем, что чем-нибудь важным, если так отзываются о нем "Санктпетербургские
ведомости". Говорили мне, что главная заслуга г. Геннади заключается в том, что он издал редкое ныне
описание жизни российского Картуша Ваньки Каина и сборник эротических стихотворений под
заманчивым заглавием "Любовь"; но, выписав эти книги, я увидал, что в полученном мною сведении
заключалась грубая ошибка. Во-первых, книги эти изданы каким-то Григорием Книжником, а не г.
Геннади; во-вторых, обличают они достойное толкучего рынка безобразие в эстетическом отношении.
Конечно, известный библиограф и библиофил наш не мог бы поставить наряду с превосходным
стихотворением Пушкина "Для берегов отчизны дальней" площадную песню "Ванька Таньку полюбил"
или что-то еще хуже, как это сделано в сборнике эротических стихотворений. Его у меня зачитал один
забулдыга; а то я доказал бы по пунктам, что такой книги никак не мог издать известный наш библиофил
и библиограф. Один приятель мой, которому я поручил приобресть для меня новое издание сочинений
Пушкина, извещал меня из Петербурга, будто там кто-то пустил в ход такой стишок об этом новом
издании:
О жертва бедная двух адовых исчадий:
Тебя убил Дантес и издает Геннади.
Но это меня не смутило; ибо я знаю (преимущественно из "Санктпетербургских ведомостей"), что
у вас в Петербурге множество разных литературных партий и литераторы не только пишут друг на друга
эпиграммы, но и дерутся {См. статью г. Воскобойникова "Перестаньте бить и драться, гг. литераторы!" в
"Санктпетербургских ведомостях", 1860, No 261.(Прим. М. Л. Михайлова.)}. Я издание все-таки выписал.
Многое было для меня в нем ново; но многого знакомого прежде я не узнал. Последнее обстоятельство
было для меня крайне грустно; но я думаю, что отстал от современных требований науки, столь дружно
подвигаемой в наше время совокупными усилиями русских ученых библиографов и библиофилов гг.
Михаила Семевского, Полторацкого, Тихменева и других. Если б не моя отсталость, я, вероятно, встретил
Стр.1