Майков Аполлон Николаевич
Бальдур
Песнь о солнце, по сказаниям Скандинавской Эдды
1
Ночь и буря снежная в пустыне,
Вьюги рев неистовый и хохот... <...> Лишь на миг проглянет бледный месяц
И осветит мутным светом камни,
Между камней вековые ели,
И мелькнет, как тень, на горном гребне
Темный образ всадника... <...> Ветер треплет волосы седые,
Рвет с могучих плеч медвежью шубу,Конунг бури яростной не слышит. <...> Добрый конь идет не оступаясь
По корням древесным и по камням,
Для него привычен путь пустынный:
Там в горах живет маститый старец,
А к нему не только люди - боги,
В виде смертных странствуя по свету,
На совет заходят и беседу. <...> По изломам их идет далеко
С очага колеблющийся отблеск. <...> Вещий старец и великий Конунг
У огня сидят в глубокой думе. <...> Девять дней среди пустых чертогов
Взаперти сидел великий Конунг. <...> Наконец коня спросил и молча
В горы к старцу вещему поехал;
Издали за ним следили слуги. <...> Пышет пламя все светлей и выше,
Но сидит, потупив очи, Конунг:
И теперь, и дома, и как ехал,
У него повсюду, неотступно,
Атли труп безмолвный пред очами. <...> Вдруг возник - как бы сходящий с неба Луч пред ним и тихо проплывает,
А в луче ряд Конунгов брадатых. <...> Но виденье проплыло и скрылось;
Понемногу снова пред глазами
Атли труп безмолвный выступает... <...> Тьма опять кругом; перед очами
Снова труп безмолвный выступает -
Но не Робберт, а все тот же Атли. <...> Снова тьма кругом; перед очами
Труп опять безмолвный выступает Но не Вилли, а все тот же Атли. <...> Сонм проклятых душ - убийц и татей,
Бедняков озлобленные души Вылетают вдруг из-за ущелий,
Корабли разбрасывают, топят;
Вот сам Конунг - держится за мачту... <...> Конунг
Борется средь пенящейся бездны,А вверху, над ним простерший руки,
Необъятный, во все небо, образ,
Но лица, как на тени, не видно... <...> Проплыло видение и скрылось,
Выступает снова тело Атли Но над ним остановился образ
Необъятный, без лица и темный <...>
Бальдур.pdf
Майков Аполлон Николаевич
Бальдур
Песнь о солнце, по сказаниям Скандинавской Эдды
1
Ночь и буря снежная в пустыне,
Вьюги рев неистовый и хохот...
Лишь на миг проглянет бледный месяц
И осветит мутным светом камни,
Между камней вековые ели,
И мелькнет, как тень, на горном гребне
Темный образ всадника... То Конунг,
На пути застигнут бурей, едет.
Ветер треплет волосы седые,
Рвет с могучих плеч медвежью шубу,Конунг
бури яростной не слышит.
Добрый конь идет не оступаясь
По корням древесным и по камням,
Для него привычен путь пустынный:
Там в горах живет маститый старец,
А к нему не только люди - боги,
В виде смертных странствуя по свету,
На совет заходят и беседу.
Мрачны своды в темном подземельи.
По изломам их идет далеко
С очага колеблющийся отблеск.
Вещий старец и великий Конунг
У огня сидят в глубокой думе.
Тень от них едва дрожит на сводах.
Сын погиб у Конунга - последний
Из троих, и с ним погас могучий
Гальфов род, исшедший от Одина.
Девять дней среди пустых чертогов
Взаперти сидел великий Конунг.
Наконец коня спросил и молча
В горы к старцу вещему поехал;
Издали за ним следили слуги.
Пышет пламя все светлей и выше,
Но сидит, потупив очи, Конунг:
И теперь, и дома, и как ехал,
У него повсюду, неотступно,
Атли труп безмолвный пред очами.
Вдруг возник - как бы сходящий с неба -
Луч пред ним и тихо проплывает,
А в луче ряд Конунгов брадатых.
Наверху, далеко - некто светлый.
Ниже - лица Конунгу знакомы:
Прадед, дед, отец; последний - сам он,
А за ним уж луч как бы обрезан.
Сдвинулись его густые брови...
Но виденье проплыло и скрылось;
Понемногу снова пред глазами
Атли труп безмолвный выступает...
Вот из тьмы опять выходит словно
Поле битвы. Ветер гонит тучи.
Между туч просвечивает месяц.
Девы битв, Валкирии, возводят
Падших в небо: Конунгов меж ними
Средний сын. Видение сокрылось...
Тьма опять кругом; перед очами
Снова труп безмолвный выступает -
Стр.1