150 000 000

Ротационной шагов в булыжном верже площадей напечатано это издание. <...> Так и этой моей поэмы никто не сочинитель. <...> (Я вам переведу звериный рык, если вы не знаете языка зверячьего) <...> : "Слушай, 100 Вильсон, Вина людей Но мы Мы, заплывший в сале! наказание дай им. не подписывали договора в Версале. зверье, за что голодаем? <...> И, наконец, из-под грома бега и езды, в ширь непомерных легких завздыхав, 170 всклокоченными тучами рванулись из дыр и пошли грозой российские воздуха. <...> Поэтов, старавшихся выть поднебесней, забудьте, эти слушайте песни: "Мы пришли сквозь столицы, сквозь тундры прорвались, прошагали сквозь грязи и лужищи. <...> 260 Мы пришли, миллионы безбожников, язычников и атеистов биясь лбом, ржавым железом, полем все 270 истово господу богу помолимся. <...> Жаром, 320 жженьем, жарь, жги, режь, Наши ноги 330 железом, Наши руки - светом, рушь! поездов молниеносные проходы. пыль сдувающие веера полян. <...> В новом свете раскроются поэтом опоганенные розы и грезы. <...> И вот Россия 420 Россия и рука вся не нищий оборвыш, не куча обломков, не зданий пепел - единый Иван, у него - Нева, а пятки - каспийские степи. <...> Гром разодрал побережий уши, и брызги взметнулись земель за тридевять, когда Иван, шаги обрушив, пошел грозою вселенную выдивить. <...> 490 Мир, из света частей собирая квинтет, одарил ее мощью магической. <...> В Чикаго 14 000 улиц 500 От каждой - солнц площадей лучи, 700 переулков Чудно человеку в Чикаго! <...> В Чикаго от света В Чикаго, 510 солнце длиною поезду н_а_ год. не ярче грошовой свечи. чтоб брови поднять и то электрическая тяга. <...> В Чикаго на версты в небо скачут дорог стальные циркачи. <...> 530 В Чикаго такой свирепеет грохот, что грузовоз с тысчесильной машиною казался, что ветрится тихая кроха, что он прошелёстывал тишью мышиного. <...> Свита его из красавиц, из самой отборнейшей знати. <...> Какой-нибудь король поэтов Лонгфелло сто волочит со сливками крынок. <...> Некоторые вели <...>