К.Лукашевич. Заветное окно --М.: Православный паломник, 1997. -- 186с.
Scan: Change Ange; OCR, SpellCheck: Kapti, 2009г
К.Лукашевич
Бедный родственник.
Дело было под вечер. По снежной почтовой дороге ехала кибитка. Уныло позвякивал
колокольчик; пара чахлых лошадок плелась тихо; ямщик дремал на козлах; кажется, дремал и седок,
плотно закутавшись в шубу.
Дорога была ровная; снег пушистый и ослепительно белый: он, вероятно, только что выпал и не
успел почернеть от езды. Воздух был прозрачный, с легким морозцем. В такую пору ехать -- одно
наслаждение. Но не так думали седок и ямщик.
Темнело. На далеком синем небе загорались ранние звезды, по белому снегу виднелась дорога, по
сторонам ее -- мелкие кустарники, вдали обрисовывались темные силуэты не то гор, не то леса.
Ямщик вдруг встрепенулся на козлах и подогнал лошадей. Седок тоже оправился и сел
поудобнее. Он не спал и из-за приподнятого воротника зорко следил за ямщиком. Тот, покрикивая на
лошадей, повернулся и посмотрел на седока из-под рукава своего кафтана. Лицо у него было круглое, с
бородкой, черты лица крупные; сам он был коренастый детина, широкоплечий, высокого роста.
-- Как он на меня странно смотрит", -- подумал седок, приподнялся с сиденья, опустил воротник и
закашлялся.
Ямщик замахал кнутом и звонко свистнул на лошадей.
"Свистит... Дает о себе знать", -- подумал седок
-- Послушай, любезный, -- сказал он. -- Ты у меня так свистеть не смей!
Ямщик ничего не ответил, но, проехав с версту, снова обернулся и в упор посмотрел на седока.
"Опять смотрит, -- подумал тот. -- Ну, погоди ж ты! -- Я тебя приструню, приятель"
Ямщик, кажется, хотел свистнуть, но как бы вспомнил что-то, и из его рта вылетел
неопределенный звук вроде шипения, который моментально замер.
Седок завертелся в кибитке и сильно крякнул.
Ямщик быстро обернулся и посмотрел на него пристально и долга
Тогда седок привстал в кибитке и, положив руку на плечо ямщика, сказал отрывистым и резким
тоном:
-- Послушай, любезный, если ты еще раз обернешься и станешь так на меня смотреть, то я всажу
тебе в спину пулю. Слышишь? У меня ведь в руках револьвер. Так и знай!
Ямщик опять ничего не ответил, но как-то весь съежился на козлах и погнал шибко лошадей.
Откуда у тех и прыть взялась!
Кибитка, подпрыгивая, пролетела стремглав по мосту, поднялась на гору и спустилась в лощину.
Дороги была глухая: ни прохожих, ни приезжих; по обеим сторонам темнел густой лес. Деревья,
запорошенные снегом, стояли близко друг к другу и, раскинув широко ветви, казались сказочными
великанами.
-- Что ты гонишь лошадей как сумасшедший? -- крикнул сердито седок.
Ямщик молчал и, не обращая внимания на слова барина, стал еще сильнее хлестать кнутом по
худым бокам лошадей. Кибитка неслась, как стрела, по темной лощине
-- Не смей так гнать лошадей! Слышишь!? Тебе я говорю! Поезжай тише... Ты что же это?!
Тише!" -- кричал барин, привстав в кибитке и схватив ямщика за плечи.
-- Сидите себе, барин. Я знаю, что делаю... Не впервые...Тут место нехорошее. В этой лощине
всяко бывает. Поскорей бы из нее выехать, -- тревожным голосом ответил ямщик, не оборачиваясь.
Не успел он это сказать, как в то же мгновение на повороте, из кустов, с правой стороны дороги
выскочили двое людей; они громко закричали, чем-то махнули и бросились к кибитке. Испуганные
лошади шарахнулись в сторону и остановились, так как зацепились постромками за кусты. Затем
произошло что-то ужасное: крики, возгласы, брань, возня, грохот, борьба. В темноте ничего нельзя было
разобрать. Седок беспомощно кричал, порываясь выскочить из кибитки, но его толкали в грудь,
стягивали с него шубу, тащили шапку, рылись в его вещах. Наконец сильные руки закрыли ему рот и
сдавили горло; в то мгновение в его голове мелькнуло, что все уже кончено; затем он потерял сознание...
Стр.1